Прошел почти что год после последней встрече Ядвиги и кардинала. В его облике она сразу увидела следы недугов, замаскированный улыбкой на лице и блеском алой мантии. Ришелье за этот год сильно поседел и его ранее сильно волнистые волосы теперь выпрямились и торчали во все стороны не смотря на тщательный уход. Министр еще больше похудел и от этого, несмотря на свой средний рост, казался долговязым.

–  Примите мое сочувствие, любезнейшая герцогиня, возможно запоздалое, но высказанное от сердца и с чувством!
– произнес Ришелье указывая Ядвиге на кресло подле бюро.

–  Благодарю за внимание, Ваше Высокопреосвященство!
– тихо ответила женщина, - Моя рана еще не затянулась! Я потеряла больше, чем мужа, я потеряла и друга, и духовного брата.

Вам необходимо немного, насколько позволяет ваш глубокий траур, отвлечься от тоски и самобичеванию, которому вы, как поведал мне любезный Рошфор, занимаетесь ежечасно. Предлагаю вам, мадам, вечером заглянуть в салон герцогини д'Эгийон. А сейчас хочу вам лично показать новую портретную галерею, какую устроил тут… близкий мне круг. Мне хотелось бы узнать ваше мнение, зная ваш неплохой вкус и умение ценить живопись.

Ваше Высокопреосвященство!
– с поклоном ответила Ядвига, - К стыду моему хочу разочаровать вас в своих познаниях живописи. Лишь несколько полотен великих мастеров фландрии и фламандии имела я честь лицезреть в краковской резиденции королей Жечи Посполитой, но на этом мое знакомство с живописью и завершилось.

Любезная герцогиня, - с саркастической улыбкой сказал кардинал, - Я бы не был премьер-министром, посвящай я окружающих в секреты, им недоступные… если только они не короли Франции. Но это не ваш случай. Вы многое умеете и достаточно обучаемы.

О, Ваше Высокопреосвященство! Благодарю вас за высокую оценку моих способностей!

Вот теперь вы мне нравитесь, - отозвался кардинал, - Пройдемте же.

Шагая вместе с Ришелье по свежеотделанным галереям дворца Ядвига ждала, что откуда-нибудь появится прекрасная племянница, но ее опасениям не суждено было оправдаться. Преследуемые по пятам свитою кардинал и герцогиня из парадных апартаментов перешли в покои более личного свойства. В небольшом овальном зале висело с десяток темных и сильно залакированных портретов, выполненных однако в достаточно тщательной манере письма. Т.е. по портретам можно было узнать персонажей. Это были близкие родственники кардинала.

Это малая толика семейных портретов, - поведал министр полячке, - большая часть осталась в поместье Ришелье. Здесь изображения обоих моих братьев, сестра со своими детьми.

Взял красивый витой канделябр кардинал самолично подносил его к каждому портрету для более лучшего рассмотрения.

А это вот, - начал было он.

Этого не может быть!
– вдруг вскрикнула герцогиня.

Что с вами, мадам?
– удивился Ришелье.

Почему он… здесь?
– уже еле слышно прошептала женщина.

Но замутнения разума довольно быстро прошло у Ядвиги.

Разрешите еще раз при свече рассмотреть этот детский портрет, - попросила она Ришелье, - для меня это очень важно, Ваша Светлость.

Смотрите, герцогиня, а потом потрудитесь дать объяснение ваших возгласов.

Умоляю вас о снисхождение, Ваше Высокопреосвященство! Я чуть не потеряла лицо, как говорят на Востоке, но мне хотелось бы с тщанием лицезреть сей портрет и узнать, кто же запечатлен на нем!

Вы, сударыня, как раз своим странным всхлипом и прервали мои объяснения, - строго ответил министр, - этот портрет выполнен неизвестным мне художником, который по каким-то причинам решился изобразить на холсте меня в самом нежном возрасте. Тут мне где-то около трех лет. А может быть и меньше.

Вдовствующая герцогиня казалось была готова съесть глазами портрет маленького Ришелье. Волосы орехового цвета, еще детская пухлость, небольшая родинка-точка на шейке, капризно поджатые губы. Художник с большим мастерством выполнил портрет ребенка, ибо дети не любят позировать и трудно поймать их живое выражение лица. Только цвет глаз портрета, по мнению полячки, был насколько иным, чем у…

Простите, Ваша Светлость, за мое пристальное изучение сего произведения, - заговорила вдруг Ядвига, - на смертном одре мой супруг, да прибудет с ним милость Господня, попросил меня дать огласку одной моей тайны. Я не желала этого делать, не смотря на просьбу умирающего, тем более, что просьба эта была невнятна и я лукавила со своей совестью. Но, теперь я прихожу к мысли о том, что я должна озвучить волю умершего. Скажу вам и более, что именно из-за этой тайны умер несчастный поэт, которому вы покровительствовали великодушно. Если бы в более раннее время я ведала о существовании сей парсуны, то многих бы бед и тревог можно было избежать и Антуану Годэ и неудачливой мне.

Мне столь любопытен ваш монолог, герцогиня, - произнес кардинал с живым интересом, - что я осмелюсь удалить свою свиту для приватной беседы по этому поводу.

Благодарю вас, Ваше Высокопреосвященство!

Кардинал приблизился к стоявшему чуть поотдаль капитану своей свиты.

Месье! Извольте покинуть покой и занять стражу за дверьми, ибо мне необходима конфиденциальная беседа!
– нетерпяшим возражением тоном сказал Ришелье.

Увидев, что капитан медлит, кардинал изогнув свою правую бровь вновь обратился к офицеру уже более повышенным тоном.