Волчья стая вплотную подступила к лосям. Пока Буян отбивался от Корноухого и прибылых*, матерая с переярками* осаждали лосиху. Бор оглашался ревом, клацаньем зубов, воем...

_______________

* П р и б ы л ы е - молодые волки - первогодки.

* П е р е я р к и, или, как их еще называют, п е р е т о к и, взрослые волки прошлогоднего выводка.

Кончился бой неожиданно. Один из переярков, припав к земле, прыгнул на лосиху, но та, удачно выбросив ногу, раздробила ему череп. На снег хлынула темная кровь.

Волки отпрянули и, почуяв запах крови, свирепо рыча, бросились на переярка.

Лоси метнулись к оврагу. Глухо шумели елки. По вырубкам и полянам шуршала поземка...

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Пурга к утру обессилела, и солнце просквозило лес. Безмолвие. Только вокруг сахаристо блестел снег, пересеченный цепочками лисьих следов.

Буравлев отвел ветку рябины, повернул в глубь рощи. Молодые березки заслоняли путь. Он вглядывался в каждый кустик, в каждое деревце и что-то искал. Все было знакомо и незнакомо.

Вот и поляна!.. Елка завязла по пояс в снегу. Давным-давно на этом месте росли березы. Теперь от них не осталось и следа. "Лес, как и человек, стареет и умирает" - подытожил все ту же навязчивую мысль Буравлев.

Здесь он за год до войны встретил Катю. Тогда он еще был безусым студентом лесного техникума. Словно наяву, всплыл сейчас перед ним тот далекий летний день. Катя стояла у кромки леса, прижимала к груди берестяной кузовок с земляникой.

– Откуда, красавица?
– подмигнув ей, спросил он.

– Из оттудиново, - нашлась девушка.

– Тогда, может, скажешь, как зовут?
– В голосе его прозвучали нотки суровости.

– Зовуткой, индюком и уткой, - и показала белый ряд ровных зубов.

– Придумала бы что-нибудь поновее, коли зашла в чужой лес.

– Так уж и в чужой?!
– с улыбкой проговорила она.
– Я знаю, кто ты, откуда, а ты меня - нет. Тебя Сергеем звать.

– Вот как!
– удивился он.
– А я тебя вижу впервые.

Катя двумя пальчиками оттянула подол платья и выставила вперед ногу, словно собираясь пойти в пляс.

– Девка ты ничего...

Они присели на широкий пень. Сергей не мог оторвать от Кати взгляда. Щеки ее горели, как маки. В синих, с усмешкой, глазах застряли озорные соринки. Две светлые косы подчеркивали гибкость ее стана.

Сергей и сам не понял, как прижался к девушке, попытался ее обнять. Но она оттолкнула его. Глаза недобро засветились:

– Ты что? Думаешь, встретил в лесу, и все тебе можно!.. Не на ту напал!..

Сергей виновато молчал. Катя, схватив кузовок, шагнула от пня, но он, поймав ее руку, сбивчиво проговорил:

– Ты прости меня... Я это не ради озорства...

Глаза ее, острые, с хитринкой, насмешливо пробежали по его лицу.

– Я правду говорю, - виновато потупился Сергей.
– А как это случилось - сам не знаю...

Катя молчала. У ног ее сновали пчелы, то и дело присаживаясь на душистые медуницы. Воздух дурманила отцветающая фиалка. Нещадно палило полуденное солнце. На ветках вздремнули притомившиеся птицы. В лесу было душно и тихо.

...Все это помнилось. Вон тот пень. Буравлев пнул его ногой. Трухлявый край обрушился, осыпав снег лиловой гнилью. Обнажилось изъеденное червями нутро. Буравлев покачал головой и пошел, не оглядываясь.

Тихо шумели сосны, склоняя друг к другу вершины. Под ногами, вперемешку со снегом, бурела опавшая хвоя. В глубине леса зиял овраг. Через его щербатую пасть перевалилась сосна, вздыбив мертвыми корнями глыбу красноватого суглинка. Рядом на елке, между сучьями, устроил "кузню" зеленый дятел. Упершись хвостом в ствол, он будто железным клювом долбил застрявшую в расщелине шишку. Вокруг суетились вороватые сойки, Они с криком бросались за случайно оброненной дятлом поживой.

"Трудно вам придется на этот раз, - посочувствовал птицам Буравлев. Кормежки, видать, маловато припасло вам лето".

Он по сосне перешел овраг и углубился в лес. В стороне от проселка, в лощине, густилась двухметровая шелюга. Внизу она, у самого снега, отливала золотисто-желтыми оттенками. Выше краски менялись, переходили в оранжевый цвет, а уже вершины полыхали вишневыми отблесками.

Вдоль дороги перед ним вставали свежие пни. Деревья, как видно, пилили наспех, без разбора, какие полегче. На прогалинах разбросаны вершинки сосен, помятый и изломанный молодняк. Елки со стороны, где падали деревья во время порубки, стояли без сучьев и казались безголовыми, безрукими.