— Да, — коротко кивнул священник.

— Надеюсь, уши ему пришили? — с искренним участием поинтересовался Чейт.

— К сожалению, пришлось пришивать искусственные. Но это почти незаметно…

Дверь открылась, и в комнату вошел смиренного вида монах лет тридцати.

— Вы звали меня, отец Спиридон? — тонким голоском пропел он.

— Познакомься, брат Иероним, — священник указал рукой на Чейта. — Это наш разъездной торговец Чейт А. Недавно он побывал на Гудосе.

Внимательно наблюдавший за монахом Чейт заметил, как того всего передернуло при одном только упоминании названия планеты.

— Ужасная, ужасная планета! — с истеричными нотками в голосе выкрикнул брат Иероним.

— Мы помним, какие страдания пришлось претерпеть там тебе и брату Мефодию, — сказал, наклонив голову, отец Спиридон. — Но вот Чейт утверждает, что гудосы всей душой тянутся к Богу.

— Быть того не может! — быстро взглянув на Чейта, уверенно заявил брат Иероним. — Я в жизни не видел больших безбожников, чем гудосы! Они и слышать не желают о слове божьем!

— Однако весьма щепетильны в вопросах, касающихся души, — парировал Чейт. — Я за два дня распродал на Гудосе полный груз Священного писания.

Монах вытаращил на Чейта удивленные глаза.

— Да, — подтвердил слова Чейта отец Спиридон. — Вот, у меня на столе лежат документы…

— Как вы могли это допустить?! — истошно завопил брат Иероним. Нечестивые гудосы не достойны даже того, чтобы просто касаться Священного писания своими мерзкими конечностями!

— Ну, тут ты хватил лишнего, — недовольно сдвинул брови отец Спиридон. — Слово божье доступно всем, кто имеет душу.

— Но только не гудосам! — замотал головой отец Иероним. — У этих нечестивцев нет даже слова в языке, обозначающего душу!

— Ну да? — с деланным удивлением вскинул брови Чейт. — А мне, между прочим, удалось поговорить с гудосами о душе. — Повернувшись к отцу Спиридону, он добавил: — Я бы посоветовал вам тщательнейшим образом проверить словари ваших автоматических переводчиков. А то ведь не поймешь пару слов, а после греха не оберешься.

— Это ложь! — заявил, обращаясь к отцу Спиридону, брат Иероним. — Этот человек, — указал он на Чейта, — проходимец!

— Как бы там ни было, но я сумел наладить контакт с гудосами, а вам они отрезали уши, — невозмутимо возразил Чейт.

Брат Иероним разинул рот, словно рыба, выброшенная на сушу. Лицо его побагровело, а голова затряслась. Чейт даже забеспокоился, что монаха может хватить удар.

Но брату Иерониму удалось совладать со своими эмоциями.

Тогда, закрепляя свой успех, Чейт добавил:

— На будущее имейте в виду, брат Иероним, что на языке гудосов «душа» звучит, как «ва-стук»!

— Ва-стук! — Брат Иероним сделал два шага назад и, чтобы не упасть, привалился спиной к стене. — Ва-стук! — снова произнес он, словно выплевывая изо рта какую-то гадость. — Ва-стук! При чем здесь ЭТО?!

Чейт, признаться, был несколько смущен тем, что простое слово так поразило чудаковатого монаха.

— При том, — несколько неуверенно ответил он, — что, когда гудосы выяснили, что Священное писание помогает в излечении ва-стук, то есть души, то они тут же расхватали у меня все книги.

Брат Иероним завыл, как смертельно раненный волк, упал на колени и, обхватив голову руками, несколько раз с силой стукнулся лбом о пол.

— Горе нам! — истошно завопил он. — Горе всем нам, грешным!

Чейт и отец Спиридон одновременно вскочили на ноги.

Чейт хотел было броситься к монаху, но его опередил властный голос священнослужителя:

— Брат Иероним! Прекрати юродствовать и внятно объясни мне, в чем дело!

— В чем дело? — Монах приподнял от пола заплаканное лицо. — Дело в том, что на языке гудосов слово «ва-стук» означает вовсе не душу, а половую потенцию! Теперь представьте себе, КАК и ДЛЯ ЧЕГО используют они Священное писание.

Отец Спиридон упал в кресло. Если бы глаза его обладали способностью метать молнии, то Чейт уже был бы превращен в горстку пепла. А брат Иероним смотрел на него так, словно готов был зубами вцепиться ему в глотку.

— Послушайте, а почему бы вам не заняться лечением половых расстройств, — пытаясь как-то сгладить возникшую неловкость, предложил Чейт. — Если на гудосов это подействовало…

— Убирайся! — заорал на Чейта отец Спиридон.

Кредитка находилась у Чейта в кармане, а больше ему ничего не было нужно от святых отцов. Теперь путь его лежал на пересадочную станцию Ду-Боп, где его ожидал собственный корабль, а значит, и возможность начать собственное, не зависящее ни от кого дело.

Из всей этой истории Чейт сделал для себя единственный вывод: чужая душа — потемки.