– Что я?
– сразу перебила меня жена.

– А ты тратишь в месяц по семьсот, восемьсот рублей. Если бы ты постаралась...

– Нет!
– закричала Людмила.
– Старайся сам! Слышишь - сам! А мне надоело! Я себе кофты, несчастной кофты купить не могу!

Я прикрыл глаза.

– Не устраивай сцен. Всяких кофт я тебе навез целый шкаф.
– И добавил: Ты сейчас кричишь, а я тебе не верю.

– И не надо!
– Людмила буквально затряслась.
– Мне давно от тебя ничего не надо! Ни твоих денег, ни тебя самого, ничего! Освободи меня только от всего! Освободи!
– И выбежала из палаты.

И пропала на полтора месяца...

К этому времени в институт положили известного физика-теоретика. Он тоже угодил в тяжелую автокатастрофу. Навестить его приехал сам министр здравоохранения. Попутно он посетил и мою палату. Его сопровождала целая свита, в ее числе находились Зайцев, Колман, Шамшурин, Грекова. Министр ласково тронул меня за плечо.

– Ну как поживаете?

Зайцев ответил:

– У него все по плану. Идет восстановительный процесс.

– Это хорошо, - улыбнулся министр.
– Отрадно.

– Температура почти нормальная, - вновь сказали за меня.
– Ходит пока на костылях.

– Позвольте!
– наконец вставил я.
– Что значит - пока? По-моему, я на них всю жизнь ходить буду!

– Он преувеличивает, - быстро проговорил Зайцев.

– А действительно, - живо спросил министр, - отчего вам так кажется?

Я пояснил:

– Прошло семь с половиной месяцев - никакого результата. Что еще может казаться? Поглядите.
– Я указал министру на свои свищи.
– Гной!

– У вас не простой случай, - сказал Зайцев.

Грекова улыбнулась министру:

– Мы ждем, когда у него закроется остеомиелит.
– Мне она укоризненно сказала: - Вы не хотите понять, что при остром воспалении кости нельзя производить никаких хирургических операций. Это во всех учебниках написано!

– А если остеомиелит у меня вообще не прекратится?
– спросил я.

– Прекратится, - заверил Зайцев.
– Уж мне-то вы должны верить.

Министр задал мне вопрос:

– А что бы вы сами хотели?

– Не знаю... В Прибалтике, я слышал, какой-то травматолог изобрел особый гвоздь. Потом, говорят, существует врач в Сибири. Я думаю, что мне нужен совершенно иной способ лечения.

– Да как вы можете!
– возмущенно прервал меня Зайцев.
– После того, что мы для вас сделали, вы предлагаете нашему институту, у которого в штате двадцать два профессора, пригласить на консилиум лекарей с периферии! Вот, - он протянул мне какой-то стержень.
– Вот ваш гвоздь! Это же только для собак годится! А что касается врача из Сибири, то в вашем случае его аппарат неприменим! Мы вам поставили другой и считаем его более уместным!

Под напором Зайцева я несколько оробел, но все же нашел в себе силы повторить:

– И все-таки я прошу.

Министр поморщился в сторону Зайцева.

– Соберите консилиум! Сделайте все, как он просит.

Директор института кивнул.

Консилиум действительно собрался. Трое московских профессоров пришли к выводу: чтобы остеомиелит прекратился, надо укоротить кость сантиметра на три.

Совершенно неожиданно для самого себя я спросил!

– А как же тогда прыгать?

Консилиум откровенно расхохотался. Я сообразил, что сморозил глупость.

– Я хотел сказать, как же я буду ходить?

– Как все люди. Только чуть прихрамывать.

– С палочкой?

– Это уж как захотите!

Во рту стало сухо. Остаться на всю жизнь хромым? Мне, самому прыгучему человеку на свете!

– Я подумаю, - произнес я.
– Можно?

– Разумеется. Только недолго.

От укорочения ноги я отказался. Во-первых, было известно, к чему зачастую приводят подобные операции: отрубают три сантиметра кости - остеомиелит не прекращается; затем еще два - тот же результат; снова три - нога продолжает гнить. В сумме ее усекают на восемь-десять сантиметров, а толку никакого. Во-вторых, интуиция подсказывала, что придет время, когда найдется настоящий мастер своего дела, а вместе с ним и другой способ моего излечения.

Однажды из окна палаты я увидел своего тренера и обрадованно поскакал на одной ноге по коридору ему навстречу.

– Ко мне?

По растерянному лицу Скачкова понял, что - нет. Скачков не сумел соврать.

– Я, собственно, к Лагунову. Он связки потянул. А к тебе, вообще, тоже хотел...

Лагунов был его новый ученик, на три года моложе меня. Я замолк.

– Ну как ты?
– настороженно проговорил он.

– Все так же.

– Да-а... А я, понимаешь, с командой замотался.