– Тряхни посильнее, Джордж, вот так. И что же? Смотри!

Обмякшее тело Пуаро безвольно сползло на пол.

– Я падаю - вот так!
– объявил он.
– Да, скорее всего, именно так все и произошло. А теперь осталось сделать только одну вещь. Но это очень важно.

– Что именно, сэр?
– поинтересовался слуга.

– Ну, конечно же, плотно позавтракать!.

Маленький сыщик весело расхохотался над своей незамысловатой шуткой.

– Мой добрый Джордж, если и есть на свете что-нибудь важнее собственного желудка?

Вышколенный слуга сохранял невозмутимое молчание. А Пуаро, все ещё посмеиваясь про себя, спустился вниз. Ему было явно по душе, как продвигалось расследование. Сразу после завтрака, он улучил возможность поговорить с младшей горничной Глэдис. Было совершенно очевидно, что ему до смерти хочется узнать, что она думает об убийстве. Девушке, похоже, нравился Чарльз Леверсон, хотя она ни минуты не сомневалась, что это он убил сэра Рубена.

– Бедный молодой джентльмен! Мне так жаль его, сэр, но ведь, по правде говоря, он в то время был, что называется, не в своем уме!

– Должно быть, они с мисс Маргрейв проводили много времени вместе и неплохо ладили, - предположил Пуаро, - Ведь их, молодых, всего двое в этом доме.

Глэдис покачала головой.

– Вот уж не сказала бы, сэр. Мисс Лили всегда важничала. Не то, чтобы она была груба, нет, сэр! Только всегда держала его на расстоянии.

– А он, наверное, был сильно увлечен ею, не так ли?

– О нет, сэр, я бы не сказала! Так, между прочим. А вот мистер Виктор Аствелл, этот да! Он просто сходил по ней с ума!

Девушка хихикнула.

– Да что вы говорите?!

Глэдис опять захихикала.

– Да, он глаз от неё не мог оторвать! Да ведь и вправду сказать, она прехорошенькая - высокая, тоненькая, а эти её светлые волосы просто чудо, как хороши! Она и впрямь настоящая лилия, правда, сэр?

– Ей бы очень пошел зеленый цвет, - мечтательно заявил Пуаро.
– Только представьте себе - зеленое вечернее платье ...

– А у неё есть такое, сэр, - обрадовалась Глэдис, - Конечно же, сейчас она его не может носить из-за траура, но она надевала его в тот самый вечер, я точно помню. Как раз, когда убили сэра Рубена.

– Только платье должно быть светло-зеленым, - продолжал Пуаро.

– Оно как раз светло-зеленое, сэр. Если вы подождете минуту, я его вам принесу. Все равно мисс Лили только что отправилась прогулять собак.

Пуаро глубокомысленно кивнул. Он это знал ничуть не хуже Глэдис. Тем более, что он и отправился на поиски младшей горничной, только предварительно убедившись, что Лили вышла из дома. Глэдис убежала, и через минуту вернулась. В руках она держала вечернее платье из светло-зеленого шифона.

– Восхитительно!
– пробормотал Пуаро, воздев в восхищении руки к небу.
– Позвольте, я поднесу его к свету. Мне хочется рассмотреть его получше.

Взяв у Глэдис платье, он повернулся к ней спиной и поспешил к окну. Придвинувшись к свету, Пуаро разгладил платье на вытянутых руках.

– Оно просто изумительно, - провозгласил он, - и цвет очаровательный! Тысяча благодарностей, мадемуазель, что показали мне его.

– Не стоит, сэр, - сказала та.
– Мы все знаем, что французы просто без ума от дамских туалетов.

– Вы очень добры, - пробормотал Пуаро.

Она поспешила к двери, унося с собой платье. Пуаро проводил её взглядом. Потом опустил глаза и лукава усмехнулся. В правой его руке сверкнули крохотные ножницы, а в левой он с триумфом сжимал узкую полоску светло-зеленого шифона.

– А теперь, - пробормотал он, - капельку смелости!

Он вернулся к себе в комнату и вызвал Джорджа.

– Мой добрый Джордж, на туалетном столике лежит золотая булавка для галстука. Принеси её сюда.

– Да, сэр.

– А на умывальнике ты найдешь бутылочку с карболкой. Окуни, прошу тебя, в этот раствор кончик булавки.

Джордж послушно выполнил все, что ему было приказано. Он слишком долго служил у Пуаро, чтобы удивляться причудам своего хозяина.

– Я все сделал, как вы сказали, сэр.

– Хорошо. А теперь подойди. Вот мой указательный палец - уколи его булавкой, только самый кончик.

– Прошу простить, сэр, вы хотите, чтобы я воткнул в него булавку?

– Да, да, ты все правильно понял. Нужно, чтобы на пальце выступила кровь, но только крохотная капелька.