Всякую историю бабушка Полина стремилась закончить весело, даже самую печальную; она не хотела омрачать предсвадебное настроение и иногда с этой целью очень неумело хитрила либо придумывала счастливый, почти сказочный конец. В результате у нее все обязательно женились, рожали детей и жили в мире и согласии. Но почему-то она никогда не рассказывала свою историю, возможно, потому, что к ней нельзя было придумать благополучный исход — хитрость была бы уж очень явной: бабушка Полина доживала свой век старой девой…

Правда, она много раз упоминала некоего Дмитрия Петровича и вскользь рассказывала о нем, называя его почему-то Митей, — подобную фамильярность она никогда не допускала. К тому же если учитывать, что Дмитрий Петрович был князь. По ее словам, Митя считался самым мужественным и честным человеком из всех близких к семье Ерашовых людей. Дело в том, что князь Дмитрий Петрович умер на ее руках в начале пятидесятых годов и три года перед смертью жил у бабушки Полины. Он вернулся из лагеря совершенно больным. Страшный ревматизм согнул его пополам, и дома он передвигался скрюченным, с вывернутой головой, чтобы смотреть вперед. Но вне дома его никогда и никто не видел согнутым. Прежде чем выйти на улицу, князь разгибал себя, заворачивал руки за спину и брал палку, зонтик или авоську, чтобы зафиксировать спину. И ходил прямой, стройный, с гордо поднятой головой, как подобает ходить князю.

Бабушка Полина гордилась им, вспоминая, любовалась его образом и именем, и в этом крылась какая-то глубокая, личная тайна.

За неделю до свадьбы они со дня на день ждали старшего Ерашова с семьей. Алексей сообщил, что отправил контейнер военным самолетом до Москвы, а сам с женой и детьми поехал поездом из-за громоздкого и необходимого на первый случай багажа. Выезжая по утрам на центральную аллею, Аннушка с Полиной Михайловной каждый день надеялись первыми встретить переселенцев. Они были в дубовой роще и «обнимались» с деревьями, когда мимо них неторопливо прошел молодой человек, одетый не по сезону — в темный невзрачный костюм и сапоги. Бабушка Полина встрепенулась и уверенно заявила:

— Это Ерашов! Не знаю кто, который, но Ерашов! Позови его!

Аннушка увидела лишь спину и волосы на затылке, собранные в косичку.

— Молодой человек, — окликнула она, не отрываясь от дерева.

Он замедлил шаг, обернулся: светло-русая пушистая борода скрывала пол-лица и совсем сбивала с толку. Аннушке все бородатые казались на одно лицо, однако бабушка Полина твердо сказала:

— Ерашов! Вылитый Сергей Николаевич! Я его очень хорошо помню!

Молодой человек вернулся и спокойно посмотрел на бабушку Полину.

— Да, я — Ерашов… А вы?..

Бабушка Полина засмеялась от восторга и удовольствия, что не ошиблась, но тут же построжела:

— Ты кто? Василий или Олег?

— Олег, — по-детски улыбнулся он.

— А я — Полина Михайловна, — с достоинством сказала бабушка Полина и протянула ему руку тыльной стороной. И Олег не растерялся и ничуть не смутился — наклонился и поцеловал. Но потом все-таки пожал плечами:

— Простите… Я не знаю, кто вы?

— Ах, молодой человек, — пристыдила бабушка Полина, но трогательно — Олег ей нравился. — По моему возрасту можно догадаться, кто я… Неужели этот недоросль ничего не написал обо мне? Ну, я ему дам! Я — старшая в семье Ерашовых.

— Простите… Полина Михайловна, — засмущался Олег, но оставался при этом сдержанным. — Я не подозревал, что у нас есть… что остались родственники.

— Никто не подозревал! — с гордостью сказала бабушка Полина. — Ведь и я о вас не подозревала!.. — Она указала на Аннушку: — А это Аннушка, невеста Кирилла!

— Очень приятно! — поклонился Олег. — Кирилл о вас написал.

— Конечно! О невесте он написал! — ревниво заметила бабушка Полина. — Хорошо бы было, если и о ней написать забыл!

— А вот это вы делаете напрасно! — вдруг заметил Олег, обращаясь к Аннушке. — Никакой энергии от дерева вы не получите. Пустое все.

— Отчего же? — не согласилась Аннушка. — Мне помогает. Дуб у славян почитался как Древо Жизни.

— Это суеверие, — мягко, но уверенно сказал Олег. — Сами посудите: разве может сочетаться энергия человека и дерева?.. Впрочем, как хотите…

— И мне помогает! — вступилась бабушка Полина. — У меня руки крепче стали. Вот, я уже сама могу крутить колеса.

Она немного прокатилась по дорожке, но Аннушка тут же перехватила коляску: самостоятельность бабушки Полины однажды уже чуть не закончилась аварией. Она научилась двигаться, но останавливаться у нее не хватало сил.

— Домой! — скомандовала бабушка Полина. — Олег с дороги и хочет есть.

— Спасибо, я сыт, — проронил тот, еще не зная нрава бабушки Полины.

— Ну уж не ври, — грубовато заметила она. — А где твои вещи?

— Мне ничего не нужно, — сказал Олег. — Я обут и одет… Все остальное — лишняя суета.