Нельзя было терять ни минуты. Под угрозой стояла не только политическая карьера, но и личная свобода.

Предотвратить публикацию, уточнить заказчика, уничтожить компромат — эти задачи требовалось решить в самые сжатые сроки.

Малофеев проконсультировался с человеком, отмеченным родимым пятном. Тот воспринял сигнал более чем серьезно.

— Издателю угрожать сложно. Как только статья выйдет в свет, он станет практически неуязвим. Придется еще отряжать людей на охрану его и ближайших родственников. Все, что с ними случится плохого, припишут тебе.

— Подскажи выход. Вы обязаны меня прикрыть.

Малофеев уже сомневался во всем и во всех — об этом говорили его воспаленные, бегающие глаза.

— Тот, кто сделал заказ, должен сам его отменить.

Начать надо с другого конца, с девчонки. Без ее ведома они не смогли бы сделать снимков — пусть расскажет, кто ей заплатил.

— Пошли кого-нибудь из своих ребят прямо сейчас.

Вот телефон Валеры, ее сутенера.

— Он ведь не станет иметь дело с первым встречным.

— Давай я…

— Не надо. У девчонки рыльце в пуху. Она обязательно почует неладное. Ты знаешь еще кого-нибудь из ее клиентов?

— Чисто случайно. Художник. Мэтр еще с советских времен — рисовал портреты «деятелей». Можешь на него сослаться, он все равно сейчас в Нью-Йорке.

— Хорошо, — этот вариант показался человеку с родимым пятном приемлемым. — Чтобы ты не слишком сетовал на судьбу — у меня тоже неприятности.

Мало того, что четверых замочили в «Калахари», так еще и менты разнюхали — начнут теперь копать во все стороны.

Но Малофеев напрочь потерял чувствительность к чужим проблемам:

— Прошу тебя — позвони прямо сейчас. Я хочу знать, что он ответит.

— Удружил ты, конечно. Только с малолетками нам здесь дел не хватало.

— Смотри, чтобы номер не засек, — позаботился о деловом партнере Малофеев.

— Плевать. Испуг здорово память отшибает. Как того клиента величать?

— Борисоглебский Павел Елистратович.

— Его, наверно, за одну фамилию в мэтры определили.

Человек с родимым пятном набрал номер, покрутил головой, будто пытаясь высвободиться из давящего ошейника.

— Мне Валеру. Это вы? Будьте так любезны, — на лице говорящего мелькнуло подобие ироничной улыбки, которую он тут же прогнал. — Павел Елистратович сказал, что я могу обратиться к вам. Не знаю как точнее сформулировать…

— Насчет расценок вы в курсе? — деловито осведомился человек на том конце провода.

— Конечно-конечно. Вполне приемлемые, — человек с багровым пятном на шее был очень убедителен в роли интеллигентного извращенца.

— Привезти к вам или сами подъедете?

— Подъеду. Часика через два, если вас устроит.

— Нормально. Буду ждать возле церквушки на Новом Арбате — знаете? Опишите хотя бы верхнюю одежду.

Хозяин офиса на секунду задумался, он еще не решил, как организовать встречу с Валерой.

— Бежевый плащ, берет. Кейс в руках.

— Достаточно. Я к вам подойду.

— Все отлично! — воскликнул Малофеев, как только хозяин офиса с брезгливым выражением на лице положил трубку на место.

— Погоди, не труби в фанфары раньше времени.

С девчонкой сам будешь говорить?

Малофеев кивнул, в его глазах сверкнул недобрый огонек.

Через два часа возле маленькой церквушки, затерявшейся среди высотных домов, появился человек, который в точности соответствовал данному Валере описанию. Ему пришлось прождать минут пять — осторожный сутенер не спешил. Наконец, он вышел из подворотни и направился к клиенту — шляпа с широкими полями, цветастый шарф, аккуратно подстриженные каштановые усы.

— Идемте в машину.

Клиент кивнул — он не торопился раскрывать рот и обнаруживать свой голос, сильно отличающийся от голоса шефа. Как только сели в машину, в бок импозантного сутенера уперся ствол пистолета с навинченным глушителем.

В голове у Валеры лихорадочно закрутились варианты. При первой же возможности нарушить правила, устроить транспортное происшествие. Только бы обратить на себя внимание гаишников.

Этой идее не суждено было реализоваться.

— Давай задним ходом во двор. Только тихо, без фокусов — я выстрелю раньше, чем ты наберешь скорость.

Пришлось подчиниться. К машине подошли еще двое. Человек в бежевом плаще и берете сел за руль.

Валеру пересадили назад, стиснув с обеих сторон по давно затвердившейся схеме.