Проходя мимо лестницы, Билл заметил парня, который отчаянно мастурбировал, привалившись к стене.

— Это Герман, сотрудник газеты «СТЫД-Инфо». — пояснила Ханна. — Никакого хулиганства, только сила привычки. Обычно они делают это всей редакцией в обеденный перерыв. У них порнографическое издание, и приходится снимать напряжение.

— Привет, Герман, — поздоровалась Ханна.

— Привет, Ханна, — ответил Герман и помахал ей свободной рукой.

Жак Монро спал и видел сон.

Ему снилась буря, которая выворачивала с корнем деревья и, сбивая их в огромный ком, несла дальше, до самого моря. Там ком распадался и тонул в бушующей пучине, а сам Жак неведомым образом переносился на остров.

Этот остров был огромной платформой с опорами, уходящими на самое дно. Жак видел себя со стороны, видел, как он ходил по этой платформе, ровной и блестящей, словно стекло.

И еще он видел собственное отражение. Отражение подмигнуло Жаку и сказало:

— Ну и что, стоило тащиться в такую даль?

Жак очень удивился. Его отражение вовсе не было на него похоже.

На этом сон прервался, и Монро открыл глаза.

— Как спалось, сэр? — спросил Лутц.

— Всякая дрянь снилась.

Лейтенант сел — и провел по лицу ладонью, словно отгоняя наваждение. Он до сих пор помнил, как странно выглядело отражение, так не похожее на него самого.

— У вас еще сорок минут сна, сэр.

— Я больше не усну, Тони. Давай ты, а я покараулю.

— Вот это я с удовольствием, — обрадовался Лутц. Бросив под голову шлем, словно это была подушка, он лег на траву и укрылся маскировочной сеткой.

— Шапиро выходил на связь? — спросил Монро.

— Да, пятнадцать минут… назад… — уже засыпая, ответил Лутц. — С опушки леса…

Жак поднял свою винтовку и, опершись на нее, поднялся на ноги.

Солнце просвечивало сквозь кроны деревьев, а по веткам прыгали небольшие серенькие птички, напоминавшие воробьев. Они ни с кем не воевали и, наверное, имели право ни от кого не прятаться.

Монро вспомнил о Саломее. Хорошо бы погулять с ней вот по такому лесу, а не пытаться заниматься любовью в кабине боевого робота.

«Военная специфика», — усмехнулся Жак.

Достав рацию, он снова попробовал связаться с Вильямсом, но результат был тот же. Тогда он переключился на короткую дистанцию и вызвал Шапиро.

— В чем дело, Лутц? — отозвался тот.

— Это я, Ральф. Лутц спит. Как вы там?

— Кое-что разведали, сэр, и Хосмар показал много интересного. Через полчаса вернемся, — коротко отрапортовал Шапиро.

— Ну хорошо, возвращайтесь. Откуда пойдете?

— С запада.

— Хорошо.

Жак убрал рацию в карман и вздохнул полной грудью. Воздух был здесь чистым и каким-то пьянящим.

Монро посмотрел на гору, с которой они спускались на рассвете. Пушистые кусты покрывали ее почти до самой вершины, и только там, где находилась пещера, гора была абсолютно «лысой».

Позади послышался треск сучьев. Жак взглянул на часы. Шапиро и Хосмар возвращались немного раньше. Монро хотел их окликнуть, но потом подумал, что делать этого не стоит. Солнце и птички слишком его расслабили, а этого допускать было никак нельзя. Тяжелые шаги, доносившиеся из чащи, стали медленнее, а потом и вовсе затихли.

Жак забеспокоился. Чего ради Шапиро так красться, если, конечно, это он? Лейтенант поудобнее перехватил винтовку и спрятался за куст. Со своего места он видел спящего Луща.

Наверное, следовало его разбудить, но Монро не хотелось себя обнаруживать. Шаги возобновились, но теперь было ясно, что этот кто-то пытается двигаться с максимальной осторожностью. Тем не менее тяжелый вес не позволял ему идти неслышно.

Снова — шаг, другой. И пауза.

«Жаль, что не взял маскировочную сетку, — подумал Жак. — Она бы сейчас была нелишней».

Справа от себя краем глаза Монро уловил дрожание ветки. Кто-то отводил ее в сторону, чтобы лучше рассмотреть спящего Лутца.

Послышался глубокий вздох. Луги спал крепко, и неведомый злоумышленник решил, что дело практически сделано. Он шагнул на открытое место, и Жак сумел рассмотреть его во всех подробностях.

Это был такой же великан, с которыми им пришлось биться всего несколько часов назад. Та же кожаная кираса, короткие кожаные штаны и шнурованные сапоги. Оружие монстр не вытаскивал, да в этом и не было необходимости — на его пальцах красовались загнутые когти. Не слишком острые, но при его силе достаточно опасные.