Тогда, чтобы оказать хоть какую-то помощь, люди Мастара стали помогать рыть могилы.

Сам староста подошел к Вильямсу:

— Рад видеть вас живым, полковник. Честно говоря, не надеялся встретиться с вами.

— Я и сам не надеялся, — признался Вильямс. — Хотел бы я знать, много ли врагов противостоит нам?

— Очень много, — сказал Мастар. — Оставайтесь лучше в городе. Там вы будете под нашим покровительством и вас никто не тронет.

— Оставаться навсегда? Жить здесь до самой смерти?

Вильямс понял, что это прозвучало не слишком уважительно по отношению к этой планете и городу Урюпину — ведь его жители, как могли, помогали солдатам полковника.

— Извините… — сказал он.

— Не извиняйтесь, я понимаю, Василий рассказывал мне, что его народ не терпит неволи, даже условной, Свобода или смерть…

— Вот именно. Одно мне непонятно: если, как я понял, этот Василий нашел возможность уйти отсюда, почему он этого не сделал?

— Я тоже задавал ему этот вопрос… — сказал Мастар и посмотрел на горы. Его взгляд был полон грусти и затаенного отчаяния. Он молчал и держал паузу так долго, что полковник подумал — староста забыл о разговоре. — Но его ответ ничего мне не прояснил. Он сказал: тот, кто нашел дорогу назад, уже в ней не нуждается.

— Я не понимаю, — покачал головой полковник.

— Я тоже. Василий ушел слишком рано, и у меня осталось много вопросов. — Мастар посмотрел на Вильямса. — Я надеялся, что вы сумеете мне на них ответить, я думал, что вы все такие, как он.

— Увы, мы разные.

В этот момент к Вильямсу подбежал танкист — единственный оставшийся в живых после ночного боя.

— Один танк поедет, сэр! — доложил он.

— Молодец, Стоктон. Спасибо тебе. Топлива хватит?

— Да, все, что не успело сгореть, мы собрали. Смазку тоже слили, она хоть и другой марки, но для «скаутов» сгодится.

— Отлично, Стоктон. Танк пригодится нам для разведки. Сколько времени тебе нужно до полной готовности?

— Максимум два часа, сэр.

— Значит, через два часа выступаем.

Козырнув перепачканной ладонью, Стоктон убежал к своей машине.

— Значит, идете на Люктинг? — спросил Мастар.

— У нас нет другого выхода. Возможно, мы возьмем город приступом, возможно, договоримся с тамошним феодалом, главное для нас — добраться до моря. Там есть стартово-посадочный модуль.

— Я тоже слышал об этом острове, — закивал староста, — но всегда считал, что это легенды. У нас на Ловусе достаточно места на суше, не представляю, зачем нужно делать остров.

В этот момент со скалы, являвшейся самой высокой точкой в окрестностях каменоломни, послышался громкий разбойничий свист. И тут же, как по команде, все солдаты побросали свои дела и, похватав оружие, спрятались в укрытиях.

Полковник, бесцеремонно схватив Мастара за одежду, швырнул его за огромный валун и сам упал рядом.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил староста.

— Сейчас узнаем.

И действительно, почти в ту же секунду из рации послышался голос:

— Всего один, сэр. Наверное, разведчик. Нам стрелять?

— Только наверняка, — ответил полковник.

— Есть наверняка, сэр.

Вильямс осторожно приподнялся над камнем и припал к биноклю. Вскоре он тоже увидел одинокий дольтшпир, летевший точно в сторону каменоломни. Пока аппарат находился вне досягаемости лаунчера, однако он быстро приближался.

— Вы убьете его? — спросил Мастар.

— А что нам остается? Они должны знать, что мы не шутим и что с нами лучше договариваться. Мы попали на этот ваш Ловус совсем не по своей воле…

Между тем лазутчик становился все ближе. Вильямс с замиранием сердца следил за траекторией его полета, ожидая момента, когда навстречу дольтшпиру рванется ракета.

«Спокойно, Сэм, ребятам виднее», — успокаивал себя Вильямс, не отрывая взгляда от увеличивавшейся точки.

Наконец с крохотной площадки на вершине скалы стартовал крохотный красный огонек, который понесся к дольтшпиру, оставляя за собой витой дымный след.

Заметив угрозу, аппарат резко спикировал вниз, но ракета, распознав его маневр, тоже пошла за целью. Тогда дольтшпир рванулся вверх, но ракета сумела выполнить и этот маневр. Она уже сидела практически «на хвосте» и сокращала дистанцию, чтобы сработать на подрыв. В последний момент дольтшпир совершил отчаянный маневр — он рванулся вверх и лег на спину, чтобы уйти от погони, однако ракета взорвалась яркой вспышкой, и поражающие элементы защелкали по обшивке аппарата.

Было видно, как дольтшпир сразу отяжелел и едва сумел вернуться в нормальное положение. Его скорость резко упала, и, выполняя разворот в сторону гор, он сорвался в штопор.

А затем повторилась уже знакомая Вильямсу картина. Подбитый аппарат разлетелся на миллион жемчужных шариков, через мгновение сгоревших до черной угольной копоти.

— Как красиво! — неожиданно произнес Мастар. Он уже стоял в полный рост, и его глаза горели восторгом.

— Да куда уж красивее, — сказал полковник, поднимаясь на ноги. — Век бы такой красоты не видеть. Затем он снял рацию и спросил: