Никто не ответил. Дядя Вернон смотрел на бугорок в кармане пиджака Дедалуса.

–  Возможно, нам следует подождать в коридоре, Дедалус, - пробормотала Хестия. Она явно считала неприличным оставаться в комнате, когда Гарри и его семья должны были сказать друг другу тёплые и нежные слова расставания.

–  Не надо, - тихо начал Гарри, но дядя Вернон избавил его от объяснений громким «Ну, тогда до свидания, парень».

Он поднял правую руку, чтобы пожать руку Гарри, но передумал и сжал ладонь в кулак, покачивая ей вперёд и назад, словно метроном.

–  Ты готов, Дидди?
– спросила тётя Петуния, проверяя застёжку на сумке, будто стараясь избегать взгляда Гарри.

Дадли не отвечал, а стоял с открытым ртом, немного напоминая Гарри гиганта Гропа.

–  Пошли, - сказал дядя Вернон.

Он уже почти дошёл до двери гостиной, как вдруг Дадли пролепетал: «Не понимаю».

–  Чего ты не понимаешь, лапочка?
– спросила тётя Петуния, глядя на сына.

Дадли поднял жирную поросячью руку, указывая на Гарри.

–  Почему он не едет с нами?

Дядя Вернон и тётя Петуния замерли, уставившись на Дадли, как будто он только что изъявил желание стать балериной.

–  Что?
– громко спросил дядя Вернон.

–  Почему он не едет с нами?
– сказал Дадли.

–  Ну, он… не хочет, - сказал дядя Вернон, поворачиваясь к Гарри и добавляя.
– Ведь не хочешь?

–  Ни капельки, - сказал Гарри.

–  Вот видишь, - сказал дядя Вернон.
– Теперь пойдём.

Он вышел из комнаты. Они слышали, как открылась дверь, но Дадли не двигался, и после несколько проделанных шагов тётя Петуния тоже остановилась.

–  Что ещё?
– рявкнул дядя Вернон, появляясь в дверях.

Казалось, Дадли не мог выразить то, что хотел сказать, словами. После нескольких мгновений очевидной внутренней борьбы он, наконец, сказал:

–  А куда он едет?

Тётя Петуния и дядя Вернон переглянулись. Дадли явно их пугал. Хестия Джонс нарушила молчание.

–  Но… вы ведь знаете, куда поедет ваш племянник?
– спросила она озадаченно.

–  Естественно, знаем, - сказал Вернон Дурсли.
– Он куда-то поедет с вашей компанией, так? Так. Всё, Дадли, пошли, мы торопимся, ты слышал, что сказал дяденька.

И снова Вернон Дурсли вышел из дверей, но Дадли не пошёл за ним.

–  Куда-то поедет с нашей компанией?

Хестия была в шоке. Гарри знал это выражение лица, ведь волшебники не понимали, как родные люди, живущие рядом, совершенно не интересовались знаменитым Гарри Поттером.

–  Всё в порядке, - заверил её Гарри.
– Это не имеет значения, правда.

–  Не имеет значения?
– повторила Хестия, повышая голос.
– Люди не понимают, через что тебе пришлось пройти? В какой ты опасности? То уникальное место, которое ты занимаешь в сердцах людей, восставших против Волдеморта?

–  Э… нет, не понимают, - сказал Гарри.
– Они думают, что я просто занимаю место, честно говоря, я уже привык…

–  Я не считаю, что ты занимаешь место.

Если бы Гарри не видел, как губы Дадли пришли в движение, он бы не поверил своим ушам. Он долго смотрел на Дадли, понемногу осознавая, что фразу действительно произнёс его двоюродный брат. Дадли залился краской. Гарри сам был удивлён и чувствовал себя неловко.

–  Ну… э… Спасибо, Дадли.

И снова Дадли погрузился в раздумья, в конце выдавая:

–  Ты спас мне жизнь.

–  Не совсем, - сказал Гарри.
– Дементор взял бы только твою душу…

Он с любопытством посмотрел на кузена. Они не общались летом, как и прошлым, когда Гарри вернулся на Привит Драйв и не выходил из комнаты. Но только теперь Гарри понял, что чашка холодного чая была вовсе не злой шуткой. Он почувствовал облегчение оттого, что Дадли неожиданно проявил способность к чувствам. Открыв рот ещё пару раз, Дадли снова погрузился в краснолицее молчание.

Тётя Петуния расплакалась. Хестия Джонс посмотрела на неё одобрительно, а затем вновь ошеломлённо, когда тётя Петуния вместо того, чтобы обнять Гарри, обняла Дадли.

–  Т-так мило, Даддерс… - ревела она на его массивной груди.
– Т-такой милый мальчик… с-сказал спасибо…

–  Он же не сказал спасибо!
– возмутилась Хестия.
– Он только сказал, что Гарри не занимает места!

–  Да, но из его уст это всё равно что «Я тебя люблю», - сказал Гарри, одновременно уставая от затянувшейся сценки и желая посмеяться над тёткой, которая обнимала Дадли так, словно он только что спас Гарри из горящего здания.

–  Мы вообще поедем?
– раскатисто крикнул дядя Вернон, снова появляясь в двери гостиной.
– Мне казалось, время поджимает!