Рон и Гермиона придвинулись ближе к Гарри, когда звуки борьбы за их спинами внезапно замолкли, и ночь наполнилась тишиной, которую могли с собой принести лишь демменторы… и Фред был мертв… и Хагрид наверняка погибает или уже погиб…

–  Давай, Гарри!
– голос Гермионы слышался откуда-то издалека.
– Вызови Патронуса, Гарри. Ну же!

Он поднял палочку, но чувство безысходности все сильнее одолевало его: сколько людей еще умерло, о которых он не знал? Ему казалось, что душа уже наполовину покинула его тело.

–  ГАРРИ, ну давай же!
– кричала Гермиона.

Сотня дементоров приближались к ним, скользя по воздуху, предвкушая в полной мере насладиться отчаянием Гарри, которое обещало стать для них настоящим пиршеством.

Он увидел, как серебристый терьер Рона взметнулся вверх, испустил слабое мерцание и исчез. Он увидел выдру Гермионы, которая кувыркнулась в воздухе и тоже растворилась. Его собственная палочка мелко дрожала в руке, и Гарри почти обрадовался приближающемуся забвению, потому впереди его ждала только пустота, потому что там не было ничего, не было никаких чувств…

И тут серебирстые заяц, боров и лиса пролетели мимо Гарри, Рона и головы Гермионы: дементоры отступали до того, как эти существа приблизились к ним.

Из темноты вышли трое и стали рядом, палочки в их вытянутых руках продолжали выбрасывать Патронусов. Это были Луна, Эрни и Шеймус.

–  Отлично!
– сказала Луна, ободряюще, будто они опять находились в Выручай-Комнате, и это было просто практическое заклинание на занятиях Армии Дамблдора.
– Все хорошо, Гарри… давай, вспомни какой-нибудь счастливый момент…

–  Счастливый момент?
– спросил он надтреснувшим голосом.

–  Мы все еще здесь, - шептала она.
– Мы все еще боремся! Давай же…

Серебряная искра, потом дрожащий свет, и вдруг с невероятным усилием из конца палочки Гарри вырвался олень. Он помчался вперед, и дементоры окончательно исчезли, разлетелись в разные стороны, и немедленно вокруг воцарилась все такая же тихая ночь, но звуки боя снова доносились до его ушей.

–  Даже не знаю, как вас благодарить, - сказал Рон, поворачиваясь к Луне, Эрни и Шеймусу.
– Вы только что спасли нас…

Земля затряслась, послышался рев, и еще один великан, самый огромный из всех, размахивая дубиной, появился из темноты со стороны леса.

–  Бежим!
– снова крикнул Гарри, но другие не нуждались в команде; все сорвались с места как раз вовремя, поскольку секунду спустя огромная нога опустилась как раз туда (на то место), где они только что стояли.

Гарри оглянулся: Рон и Гермиона следовали за ним, а остальные трое, сражаясь, исчезли позади (я так поняла - остальных троих не было, они снова вернулись в замок, чтобы продолжить сражение).

–  Давайте уберемся подальше отсюда!
– крикнул Рон, когда великан снова размахнулся своей дубиной, его рев эхом проносился в ночи над землями Хогвартса, где красные и зеленые вспышки продолжали разрывать темноту.

–  Дракучая Ива, - сказал Гарри.
– Идем!

Каким- то образом ему удалось замуровать в своем сознание ту маленькую его часть, в которую он не мог сейчас заглядывать: мысли о Фреде и Хагриде, его страх за всех, кого он любит, будь они в замке или вне его стен, -все это должно подождать, потому что ему нужно бежать, ему нужно убить змею и Волдеморта, потому что, как сказала Гермиона, это единственный способ прекратить все это…

Он бежал, почти веря в то, что ему удастся обогнать смерть, не обращая внимания на струи света, проносящиеся в темноте вокруг него, и на звук плещущегося как море озера, и на скрип Запретного Леса, несмотря на то, что ночь была безветренна; он никогда в жизни не бегал так быстро, и огромное дерево Гарри увидел первым, Иву, которая защищала секрет, хранящийся в её корнях, размахивая ветвями словно кнутом.

Едва переводя дыхание, Гарри замедлил бег и начал обходить иву вокруг вне досягаемости от её ветвей, вглядываясь в темноту в поисках того нароста на стволе, с помощью которого дерево можно было обездвижить. Вскоре Рон и Гермиона присоединились к Гарри. Гермиона так запыхалась, что не могла говорить)

–  Как мы войдем?
– задыхался Рон.
– Я вижу сучок… если бы у нас был Косолап…

–  Косолап?
– прохрипела Гермиона, согнувшись пополам и схватившись за грудь.
– Ты волшебник, или нет?

–  О, верно, да…, - Рон огляделся вокруг, затем направил палочку на прут, лежащий на земле, и сказал «Вингардиум Левиоса!». Прут поднялся в воздух завертелся, словно подхваченный порывом ветра, и полетел прямо к стволу сквозь зловеще раскачивающиеся ветви Ивы. Прут уткнулся в ствол возле корней, и извивающееся дерево замерло.