– Вадим приехал! – крикнула Элина из-за двери. – Вы спуститесь?

Она сбежала вниз по лестнице.

С кухни доносился запах оладий и яблочного киселя. За столом в горнице Никита наливал другу можжевеловой водки.

– Пей, быстрее согреешься. Может, баню затопить?

– Потом, – махнул рукой Вадим, морщась от водки. – Ох, и крепка!

– Производство бабы Нади! – улыбнулся Никита.

– Воинственная тетка! Чуть лопатой меня не огрела!

Они засмеялись. Никита понимал, что друг приехал в лесной дом неспроста. Но торопить его не стоило, – Вадим сам скажет, в чем дело, когда посчитает нужным.

– Как ты нас нашел? – поинтересовался он.

– Профессиональные секреты не раскрывают никому, даже женщине! – усмехнулся Вадим. – Кстати, а где твоя роскошная супруга?

– Приболела, – ответил Никита. – Я полагаю, она уже знает, что у нас гость. Но раньше, чем к завтраку, не спустится. Наша комната на втором этаже.

– Странный дом, – Вадим обвел глазами горницу. – И красивый. Будто княжеский терем посреди леса… Кто его построил?

– У этой семьи своя история! – улыбнулся Никита.

– Семейные предания, – моя слабость, ты знаешь. Но об этом потом. Тебе привет из Москвы, от Сиура. – Вадим достал из внутреннего кармана куртки несколько сложенных вчетверо газетных листков. – Посмотри!

– Что это?

– Криминальная хроника.

Две заметки, – «Японские самураи в Москве?» и «Кровавая драма в музее» – были отмечены красным карандашом. Никита пробежал их глазами, скривился.

– Дешевое чтиво.

– Я бы так не сказал! – возразил Вадим. – Из-за этих происшествий мне пришлось добираться к вам в дремучий лес. Сиур и Влад на службе, а я – свободный охотник!

Он мечтательно прикрыл глаза. Атмосфера этого дома, сложенного из прочных, янтарных бревен, жарко натопленного, полного сундуков, деревянной резной мебели, сушеных трав и особого, давно забытого им уюта оседлого человеческого жилья, располагала к отдыху и приятному настроению. В доме Никиты ему было хорошо, но здесь, в этом теремке, затаившемся среди вековых елей, засыпанных снегом, – возникало непередаваемое чувство ожидания счастья, чего-то сладкого и желанного, рождающегося в сердце в минуты великого перелома, прощания со старым, привычным миром, и в преддверии нового, еще неизведанного и печально-прекрасного…

Такое чувство возникает, когда корабль, давно отплывший от родных берегов, приближается к другому, незнакомому берегу, полному ярких огней и душистого шума садов, а на причале слышна музыка, льющаяся из открытых окон кафе и ресторанов, из красивых и чужих домов…

– Ты думаешь, это имеет отношение к нам? – грубо вторгся в его грезы Никита.

– О, Господи! – притворно возмутился Вадим. – Ну почему вечно надо все испортить? В кои-то веки посетила романтическая муза…

– Прости, – улыбнулся друг. – Нам следует обсудить это до прихода женщин. Не так ли?

– Разумеется, так! Тебе всегда удается вывернуться из щекотливого положения. Лучше налей мне еще водочки, – уж больно хороша!

Вадим выпил и принялся рассказывать. Никита слушал внимательно, стараясь не пропустить ни слова. Он пожалел, что Горский отправился в село, проведать старого Илью и позвонить в Москву, если удастся. А тем временем, известия сами пришли в лесной дом.

– Этот парень, – Николай, – уверен, что его девушку убил призрак. Дух Зла! Он так это называет. Убийство связано с рубиновой серьгой и всей той старой историей. Протасовых это тоже касается, – поэтому я здесь!

– Но…каким образом? – спросил Никита.

Он уже понял, почувствовал, – страшные события накрепко связаны с предыдущими. Прошлое открыло дверь в свои темные дымные глубины, и оттуда потянуло ледяным холодом и жутью.

– Девушка, Вика, – рассталась с жизнью почти сразу после посещения коломенского дома! – объяснял Вадим. – Они хотели посмотреть на портрет Александры Баскаковой! Старой хозяйки уже не было, – она умерла, а дом достался в наследство какому-то дальнему родственнику. Портрет оказался в доме, и новый хозяин показал его гостям. А потом… – он сделал характерный жест, изображающий отрубание головы. – И все!

– Хорошо, – Никита напряженно думал. – А девушка при чем?

Вадим пожал плечами. Этого он сам понять не мог. При чем девчонка? Ну, сходили в гости, попросили показать портрет… В конце концов, если хозяин был против, мог бы сказать, что у него не картинная галерея.

– А Игнат? Он тоже ездил в Коломну?

– Вот этого не знаю. Игнат вообще никак не связан с Ником и его отцом! Он экстрасенс…

– Постой-ка…

Никита вдруг отчетливо вспомнил рассказ Валерии о посещении ею какого-то то ли целителя, то ли ясновидящего, который устроил ей странный сеанс, полный наркотических видений… Как же его звали? Похоже, что Игнат…