— Одевай! Натка, ты как поросёнок на вертеле! Красная вся!

Та рассмеялась. — А, ожила? Говорить стала?

Они повернулись ко мне:

— А ты? Так и будешь мокрый стоять? Давай, хоть выжми всё!

— Ладно.

Мне, только что любовавшемуся точёными фигурками своих спутниц, пришлось, скрепя зубами, скинуть одежду. Я не мог заставить себя посмотреть в глаза

Элины, которая до этого времени никогда не видела меня полностью обнаженным.

— Я отвернусь!

Она догадалась по моему замешательству, что я так и буду стоять, и повернулась в сторону дымного столба, вновь темной струйкой появившегося на севере. Ната взялась за меня безжалостно и методично. Руки моей маленькой девочки были так закалены упражнениями с луком и дротиками, что я еле сдерживался, чтобы не издать стон! Она, не обращая внимания на мои гримасы, с силой и сноровкой делала массаж, и вскоре кровь от него стала струиться по моим жилам в два раза быстрее. Я не успел отреагировать, когда Элина, незаметно встав за спиной, тоже принялась щипать и дёргать мою кожу.

— Ну, всё, все! До мяса скоро дотрёте!

Они отдали мне одежду. Ната подняла оружие с земли.

— Тетива ослабла. Подтяни.

— И у меня, тоже… В руке скользит. — Элина грустно вертела в руках кожаный ремешок пращи.

— Ничего. Скоро просохнет. Пока не холодно? Тогда, в дорогу! До дома ещё далеко.

— А как же Угар? Ждать не будем?

Я нахмурился. Жестокий ливень заставил меня позабыть о верном псе. Где же он мог быть?

— Хорошо. Подождём, только недолго. Если задержимся — опять замёрзнем. А у нас и так — все мокрое. Долго сидеть нельзя. Угар, если что, дорогу найдет сам. Лишь бы с ним ничего не случилось…

— Он попал в беду, да? — Элина встревожено посмотрела на начинавшую стремительно темнеть даль.

— Надеюсь, что нет. Может быть, просто пережидал дождь, как и мы. Он умный, не станет понапрасну бегать взад-вперёд, шкуру мочить. Спрятался себе, где ни будь, в расщелине и сидит там, ждёт, пока все закончится.

Ната посмотрела на меня с укоризной:

— Не наговаривай на Угара! Ничего он не сидит!

— А где же он тогда?..

Она повернулась к Элине:

— Я не знаю. Но наш пёс не мог не вернуться из-за какого-то дождя… Мало ли, что могло случиться. Вдруг, он попал в яму и выбраться теперь не может? Искать надо!

— Где искать? — я обвёл руками руины. — Где? Тут можно и днём сутками кряду бродить, да ничего не увидеть.

Она захлопала ресницами:

— Ты его бросишь?

Я метнул суровый взгляд на её, наполнившиеся тревогой, глаза и, вздохнув, ответил:

— Мы должны идти, Ната. Если он жив — вернётся. Если нет — мы уже не поможем…

— Я не пойду!

Она стиснула зубы, упрямо сбрасывая с плеча мешок.

— Не пойду!

— Хорошо… Будь по твоему. Остаёмся.

Элина встала рядом со мной, я слышал, каким учащённым стало её дыхание.

— Дар, правда… Мы ведь не бросим Угара?

— Элина, девочка моя… Что мы можем сделать?

Она тронула Нату за плечо:

— Ната…

Та обернулась и уткнулась в ее плечо.

— Ну что ты, как маленькая… — Элина растерянно обнимала вздрагивающую

Нату, а я, скрепя сердце, сел на камень ещё влажный от воды.

— Всё. Как хотите… Будем ждать.

— Ната… — Элина перешла на еле слышный шепот. — Так нельзя. Ты мне сама говорила! Нельзя не слушаться… его. Пойдем домой!

Ната подошла ко мне и, вытирая слезы, улыбнулась:

— Извини меня, родной… Ты прав, конечно. Нельзя здесь оставаться. Ночью опять станет холодно, и мы все заболеем. Пойдем домой. Я верю — Угар вернётся…

— Поздно! — Элина уставилась на ближайшие камни и напряжённо закусила губу…

— Что?

— Нам отрезали дорогу…

Я вскочил на ноги, сразу встав спина к спине с Натой, как в тот раз, когда мы готовились к схватке с одичавшими собаками. Элина молча тянула из колчана лук. Я подхватил свой — как хорошо, что мы успели подтянуть тетиву на них! Ната достала дротик и резко взмахнула им.

— Плохо. Древко отсырело, скользит…

— И у меня оперение на стрелах все смялось!

Мы переглянулись. Я не спрашивал, кого увидела Элина. Всё было ясно без слов. Здесь, поблизости от реки и береговой линии развалин, могли обитать только одни существа, чье перерождение представляло для нас прямую угрозу.

Раньше мы их почти не встречали — крысы-трупоеды, не появлялись в нашей части города. Но, видимо, подземные ходы, в частично затопленном метро, все же сохранились, и они отыскали дорогу сюда. А хлеставший ливень и появившиеся многочисленные ручьи, попавшие под землю, вынудили их покинуть убежище. Знакомый писк слышался отовсюду!

К чести моих девушек, они не испугались: обе изготовились к битве, сжимая в руках своё оружие.

— На вершину! Живо! — я увидел одиноко стоящую неподалёку стену, которая угрожающе покосилась и в любой момент могла обрушиться вниз. Но выбирать было не из чего, если уж, она простояла столько времени, то, может быть, выдержит еще немного. Внизу у нас не было никаких шансов — шуршание тяжёлых туловищ по грязи и устремлённое отовсюду сверкание глаз, в наступивших сумерках, говорили о серьезной численности хищников.