Аннотация
перевод: Лариса Валентиновна Кириллина
Стихи из книги «Песенник» (Cancionero), 1928-1936
* * *
В текущую реку глядится гора,и чувствует: я — живу,душа, искупавшись в иных мирах,вкушает жизнь наяву.Недвижное видит свою же сутьв душе, летучей как дым;чтоб жить и чувствовать, нужен путь,который неповторим.* * *
Знаю о своём незнанье,а иным и невдомёк,что наш путь — одно скитаньебез ветрил и без дорог.Знаю: кровь из ран саднящихне иссякнет никогда;знаю: жизнь душе болящейдарит жажда, не вода. * * *
Не смотри мне прямо в очи,лучше взором взор пронзи мне,ибо тот, кто скован плотью,не постигнет тайны жизни.Созерцай во мне зерцалочто глядится в отраженье,ибо всё, что плотью стало,обрекается забвенью.* * *
Здесь пахнет небом Испании,пахнет сиянием юга,пахнет воспоминаниемо юных друзьях и подругах!Пахнет лазурью и зеленью,пахнет весенним ветром,отчизной моей потерянной,благоуханием света! * * *
Море, горькое от соли,соль твоя поёт под солнцем,одинокость славословясолнца, моря, сонных грёз.Горечь мира порождаеттьму глубин твоих бездонных,море, горькое от соли,средоточье наших слёз.Соль твоя предохраняетот гниенья наши души,море, солнечная горечь,одиночество без звёзд.* * *
Печальный тамаринд с прибрежной дюны,истерзанный восточными ветрами,он чертит охранительные рунывокруг корней мохнатыми ветвями.Любовь его и мука — только море,которое как мачеха надменнои обдаёт солёной влагой корни,лишь притупляя боль шипучей пеной.Влача свой рок в стоическом юродстве,— ни свет, ни мрак, — он рассыпает к летуседую пыль цветов… О сумасбродство:любить, терзаясь, и не ждать ответа! * * *
Он был как жердь сухощавым,Дон Кихот из Ла Манчи,и ездил на Росинанте,а рядом с ним — верный Санчо,толстяк на сером осляти.О дон Кихот, Санчо Панса,неразлучная пара,конь да ишак, худобаи праздник плоти — контрасты,которых с детства искаладуша моя в странствиях тайныхпо выцветшим старым эстампам.* * *
Ах, мельница ветряная,о Дон Кихот мой Ламанчский,что душу мне перемололав селении Доброй удачи!Как хлеб, взращённый в пустыне,дотла и до пепла сожжённый,я вместе с моей отчизнойобъявлен теперь вне закона.А ветры, вращавшие крыльятой мельницы-душегуба,навеяло тёмное море —давнишняя грёза Колумба. * * *
Спасибо тебе, Дон Кихот мой,я знаю, кто я такой,и знаю, что милость Господняпростёрлась над нашей землёй.Вставал рассвет над Ла Манчей,когда ты вышел в поход,чтоб блеском своих деянийзатмить дневной небосвод.Души блуждающей образ,идальго заблудший мой,ты принял за истину фокус,подстроенный хитрой рукой.Но жизнь — не одно наважденье,и славен да будет герой,что смог воплотить сновиденьеи мир исцелить мечтой. * * *
Эбро, Миньо, Дуэро, Тахо,Гвадиана, Гвадалквивир —реки родины: что за отвага —течь за смертью в морскую ширь!* * *
Лишь оглохнув, Гойя понялсуть Испании своей:над землёю — Бог оглохший,души — глухи от скорбей.* * *
Преврати свой стиль в стилет,перья опери как стрелы,пыль смахни с доспехов смело —и рази! Пощады нет. * * *
Закрой глаза и вмечтайсяв то, что осталось где-то:во мраке предстанет ясновсё, что блёкнет от света.* * *
Я не помню, кем я был,да и кто я есть такой,и откуда я отбыл,и куда стремлюсь душой.Канули иглой в стогукорни истин, ибо ябольше верить не могув неизбывность бытия.* * *
Как бесплоден путь, что вьётся,не суля вина и хлеба!Пыль да прах.Или грязь — когда прольётсядождь с разверзшегося неба.Путь впотьмах.Путь без отдыха, без света!Уж не знаю, ждёт ли где-тостол и дом.Хлеб, вино, еда и жажда…Сердце судорогой сжато.Не дойдём?
в официальном магазине Литрес