— Я уже говорил, что сволочь и подонок, который может совершить любую подлость?

Гномка кивнула.

— Так вот, эту подлость я совершать не буду. Понятно? Я довезу тебя в столицу, как и обещал, приложив по пути все свои силы, чтобы ты осталась целой и невредимой, клянусь своей кровью!

Как и в прошлый раз, клятва слетела легко, вызвав у меня только лёгкое недоумение. И как могли люди здесь поколениями верить во всю эту чушь, что такие клятвы не могут быть нарушены? Гномка в ответ на мою речь счастливо улыбнулась и обняла меня за шею, спрятав лицо на груди. Я машинально обнял её и погладил по голове, потеребив хвостик волос.

— Я всё-таки не такое чудовище, которым ты меня считаешь, — тихо прошептал я ей. (Ага, конечно, ведь я в сто раз хуже! Но тебе, дорогая, знать об этом не нужно.) — Так что, если я ещё буду по дороге возмущаться и проклинать свою судьбу, то ты не обращай на это внимания. Просто у меня своих проблем выше крыши, потому я немного нервничаю.

Гномка отцепилась от меня и хитровато посмотрела:

— Интересно, какие же это у тебя проблемы?

— Да так, ерунда! В принципе, ничего особенного… Просто один народ объявил меня своим врагом и с периодичностью в несколько дней посылает своих убийц за моей головой. В первый раз был один (если Нима посчитать, хотя и с оговорками), потом двое, потом почти три десятка… Вот теперь и гадаю, сколько пришлют на этот раз? — сказал я удивлённой гномке и пошёл дальше развязывать лошадей.

Распутав наконец эти узлы, я отправил конячек пастись, а сам принялся раздеваться. Обернувшись, застал Алону в той же позе. Даже удивление на лице осталось.

— Чего стоишь столбом? — обратился я к ней. — Ты купаться не собираешься?

Гномка помотала головой.

— Ну, как знаешь… А я вот окунусь.

Скинув с себя одежду, я разбежался и плюхнулся в речку. Она оказалась довольно глубокой, посередине где-то мне по шею, и я с удовольствием понырял, поплескался, смывая с себя грязь, а потом просто немного полежал, расслабившись и раскинув руки в стороны. Долго лежать было нельзя, так как течение быстро сносило меня вниз, поэтому я окунулся ещё несколько раз, а затем вылез на берег и принялся отряхиваться и выливать воду из ушей. Собакой я не был, поэтому отряхивание мало что дало, и я просто подошёл к карете, кинув взгляд на совершенно пунцовую Алону, сидящую рядом на травке, и достал свою сумку с сухой одеждой. Одевшись внимательно посмотрел на гномку, которая и не думала менять цвет.

— Ты что, голых мужиков никогда не видела? — поинтересовался я.

— Нет… — а я-то, наивный, думал, что сильнее покраснеть просто нельзя.

— Ребёнок! А ведь уже почти восемнадцать… Эх! — махнул рукой я.

Конечно, для меня это было дико, ведь наши дети уже начиная с тринадцати-четырнадцати лет, знают всё касательно птичек и пчёлок. А когда в шестнадцать к ним подходят отцы и начинают лепетать что-то об отношениях между разными полами, то те в ответ выдают им: «Батя не грузи! Я уже давно знаю все позы камасутры, а некоторые уже применял на практике! Может это мне тебе что-нибудь рассказать?…». А тут прямо святая наивность, а ещё принцесса!

— Ты и про секс ничего не знаешь? — спросил я немного побелевшую гномку.

— Про что?

— Про то, чем занимаются молодые мужчина и женщина, когда никто не видит?… или когда видят все, но это уже дело их вкуса.

— Я знаю про любовь… — смущённо выдавила эта опять налившаяся соком вишня.

— Ты не путай любовь и секс! Это две абсолютно разные вещи! — ответил ей я, собирая свою грязную одежду.

Ну, хоть про это она знает, значит, не совсем безнадёжна… Хотя, мог бы и не спрашивать, подумал я, вспомнив, как вчера вечером принцесса с ужасом на меня глядела, услышав, что я собираюсь с ней спать. Подобрав все свои шмотки, я пошёл к речке стираться. Пятна крови отстирывались плохо, в конце концов, я просто плюнул на это дело и решил выбросить рубашку. Жилетку я всё же оставил, так как она хорошо подходила мне по размеру и была удобной тем, что в ней можно было хранить мой кошелёк и одну фляжку. Она была немного темнее по цвету, поэтому пятна крови на ней не сильно выделялись. Выстирав всё бельё и отжав посуше, я не стал развешивать его, чтобы не терять времени. В дороге посушу, подумал я и вернулся к Алоне. Она уже немного отошла и с любопытством глядела на меня, расстилающего своё бельё на крыше кареты. Ветра большого нет, так что не улетит, а солнышко его быстро подсушит.

— А я думала, что люди не любят мыться, — удивила меня принцесса.

— Люди тоже разные бывают, — ответил я. — Вот я совсем недавно встретил полсотни человек, которые совсем никогда не мылись. Это, скажу я тебе, зрелище жуткое и весьма не ароматное! А сам я грязным быть никогда не люблю, поэтому купаюсь при любой возможности. Когда жил дома, вообще старался каждый день, а в дороге — как получится. Всё, залезай, поедем дальше!

Я поймал лошадей, жующих траву неподалёку, привязал их к карете. На этот раз вышло лучше, хотя делал я всё так же — наобум. И кто бы умный меня этому научил? Запрыгнув на карету, я развернул её, сделав большой круг почёта, и вскоре вернулся на дорогу, переехав деревянный мост, который угрожающе скрипел под колёсами. Алона всё это время меня исподтишка оглядывала.

— Что? — не выдержал я.

— Алекс, ты меня извини… — начала она.

— Теперь за что?

— Когда я тебя встретила… Я тогда сказала, что ты не красавец. В общем, извини меня, я была не совсем права… У тебя довольно красивое тело, но…

— Но рожей не вышел, понимаю, — закончил я.

— Нет, я хотела сказать, что очень худое!

— Ну, хоть на этом спасибо. Просто дорога быстро убирает лишний жир, тебе ещё это предстоит узнать, — обнадёжил её я.

— Но нам ведь осталось ехать совсем немного, а дальше пойдут города. В каждом есть постоялые дворы, трактиры, где можно снять комнату…

— Алона, а ты не думала, что первым делом все, кто будут искать нас, осмотрят именно все места, про которые ты сказала?

Принцесса погрустнела, видимо это просто вылетело у неё из головы.

— Кстати, совсем забыл, нужно разработать нашу стратегию, — сказал я и задумался.

— Стратегию? — переспросила Алона. — Как в войне?

— Да, именно! Мы с тобой сейчас воюем против Каштарха, так что теперь победа или смерть! Третий вариант исключим, потому что бежать с поля боя — это только получить небольшую отсрочку.