– Она такая. – Врач взял свой саквояж. – Как бы ваша матушка ни раздражала меня временами, не могу не согласиться с тем, что для Глори она сделала больше, чем кто бы то ни было. Она является активным членом каждой общественной организации в городе. – Он вновь перевел взгляд на Рокси и устало улыбнулся. – Вы похожи на Мэрилин Монро в молодости.

Рокси взяла врача под руку и проводила его до двери.

– Именно этого сходства я и добивалась. – Она похлопала его по руке. – Спасибо, что не оставляете маму одну, док. А теперь возвращайтесь домой к миссис Уилсон. Мы с Марком теперь не дадим маме беспокоить вас в нерабочее время.

Доктор открыл застекленную дверь.

– Звоните, если понадобится моя помощь. – И дверь за ним закрылась.

Марк грустно посмотрел наверх, затем перевел взгляд на Рокси:

– Ты готова?

– К такому невозможно подготовиться. – Рокси схватилась за перила и начала подъем. Марк шел следом.

Деревянная лестница глухо заухала под тяжелыми шагами. Танди, тяжело дыша, поднималась следом.

– Пришлось выбросить что-то белое в банке, чтобы освободить место для моей сальсы.

Рокси прикусила губу.

– В зеленой баночке?

– Ага. Не переживайте. Оно все равно несъедобно. – Танди почесала веснушчатый нос. – Я попробовала эту штуку – она на вкус мерзкая.

– Это мамин крем для лица. Она говорит, что он лучше действует, если накладывать его холодным.

– Фу! – Танди высунула язык и потерла его тыльной стороной ладони.

– Роксана? Это… ты? – донесся слабый голос из открытой двери, просочился сквозь воздух тончайшей нитью паутины, обвился вокруг горла Рокси.

Марк окинул сестру оценивающим взглядом – желтые волосы, сережку в пупке – и ухмыльнулся:

– Не могу дождаться – так хочется посмотреть на маму, когда она увидит новую тебя.

Рокси распрямила плечи.

– Я такая, как есть, и маме придется с этим считаться.

– О Господи, – выдохнула Танди. – У вашей матушки будет истерика.

Марк улыбнулся еще шире и, распахнув перед Рокси дверь, галантно сказал:

– Только, после вас.

Рокси шагнула к двери и, наклеив на лицо улыбку, вошла.

– Привет, мама!

– Слава Богу, вы оказались поблизости, инспектор! – Танди захлопала ресницами, заигрывая с Ником, когда он склонился надлежащей без сознания Лилой Тремейн и взял ее руку, нащупывая пульс.

Рокси стояла у подножия кровати с телефоном в руке. Она только что звонила по 911 и не успела его положить. Ник отпустил руку миссис Тремейн.

– Пульс в норме. Я думаю, она просто в обмороке.

– Рокси пристально смотрела на мать. Глаза у нее были закрыты и руки лежали скрещенные на груди, однако цвет лица был вполне здоровый, и дышала она вполне ровно. Даже будучи больной, мама умудрилась выглядеть настоящей леди. Ночная рубашка се, состоящая из бесчисленных слоев прозрачной ткани, отдавала немую дань уважения всем тем фильмам, в которых снималась Одри Хепберн.

Танди громко прищелкнула языком.

– Я не знала, что кто-то в этом возрасте и в это время суток падает в обморок.

– Или так громко кричит, – добавил Марк, присаживаясь в мягкое, даже слишком, кресло у окна. – Скарлетт О’Хара снова правит балом. Того, кто дал ей эту книгу, когда она была еще ребенком, следовало бы пристрелить.

Рокси украдкой посмотрела на Ника и тут же об этом пожалела. Его серые глаза потемнели, и его шляпа шерифа съехала набок, придавая ему эдакий разбойничий залихватский вид. Полицейская форма не смогла закамуфлировать тот непередаваемый шарм, который свойственен всем плохим парням, и Нику в особенности. На самом деле он легко бы сошел за стриптизера в наряде копа.

Чтобы вытряхнуть из головы нежелательные мысли, Рокси спросила:

– А «скорая» не приедет?

У мамы вздрогнули ресницы, но глаз она не открыла.

– Они уже в пути, – сказал Ник. – Я просто случайно оказался ближе к вашему дому.

Танди, стоящая по другую от Ника сторону кровати, тоже склонилась над больной.

– Лично я думаю, что она притворяется. Никогда не видела настоящих больных, чтобы они складывали руки на груди. Словно она умирает на сцене.

Руки у матери расслабились, и одна из них соскользнула вниз.

Рокси прищурилась. Не может быть, чтобы мать притворялась. Это было слишком даже для нее, не так ли?

Ник тоже прищурился.

– Марк, ты не мог бы принести кувшин воды? Ледяной воды?

Марк усмехнулся и встал с кресла.

– Конечно! Сейчас принесу.

Губы матери вытянулись в упрямую тонкую линию, но никаких иных движений она не производила.

Марк спустился на первый этаж. Было слышно, как он хлопает дверцей холодильника. Рокси скрестила руки на груди.

– Ник, что ты собираешься делать с ледяной водой?