А. Зинатуллин - К. Уваров

Ольге Петуховой.

Уведи меня в дальние страны -

В дальних странах всегда хорошо;

А здесь ветра продувают карманы,

И метели сотрут в порошок.

Я не верил, что ты где-то близко,

Черте где черте с кем ночевал,

Черте чем напивался до визга,

И на все остальное плевал.

То ли совести было навалом,

То ли лет впереди, а сейчас -

И дороги лежат, где попало,

И в ответ удивленно молчат.

Жаль, что нужен я стал слишком поздно,

Мне не вскрыть ни один лабиринт,

Я отчаялся вспугивать звезды

И забыл, как с людьми говорить.

Будто взгляды луна мне плодила -

Полюбуйся - не свет, а болезнь...

Лечь бы в душу тебе, как в могилу,

С сапогами в нее бы залезть...

Я не стану ни меньше, ни тише,

Но манить перестану собой,

Будто веру в себя просадивший,

Но оставшийся любящим Бог.

Упаду на орла или решку,

Загадаю, чтоб кто-то нашел.

Ты поднимешь. Ты будешь, конечно,

В дальних странах, где все хорошо.

Где от глаз не потребуют пламя,

И не надо друзей и подруг,

Где нас больше не встретят цветами

И не будут выламывать рук.

Я устал, как пустые карманы,

Выворачивать к небу глаза.

Уведи меня в дальние страны -

В дальних странах всегда чудеса.

Может быть, передернет мне душу,

Как затвор, а потом, по весне -

Снова женщина стонет во сне,

Говорит - и отчаянье глушит.

И фонарь, осыпаясь известкой...

Просыпаюсь - как жизнь провожал.

Уведи меня, чтоб папироской

Я луну бы тебе подержал.

Станут ближе за звоном стаканов

И роднее за грустью шприцов

Те пределы, где взглядом стеклянным

Мы друг другу посмотрим в лицо.

Там, где небо страшнее, чем память,

Где по небу луну волокут,

Будет ветер пинать каблуками

По канав и дорог молоку.

Будут люди руками большими

Провожать позади и внизу

И подбросят потом на машине -

До конца уже нас довезут.

Уведи меня в дальние страны,

В дальних странах всегда хорошо,

А здесь ветра продувают карманы,

И метели сотрут в порошок.

* * *

В. Кабанову

Я не знаю - я знаю, что тошно,

Что опять возвращаться забыть -

Вот и свиделись, старая. Что ж ты

Хоронилась за пни да столбы.

Как меня колотило по жилкам,

Как лупило меня по бокам,

Как я шел, подставляя снежинкам

Головы моей грязный стакан,

Где-то с краю луну оттопырит,

Измозолится с краю до дыр,

Что ломился в пустые квартиры

И под дождь вылетал из квартир.

Не глушил же я рыбу, маманя,

Что словечки по пять килограмм

Кверху брюхом всплывали в стакане,

Что топил их обратно в стакан.

Что с того, что я был или не был,

Напивался ли в стельку ли, в дым,

И смотрел на нелепое небо

И шатался под небом гнедым,

Что затянут кругом, запоют,

Что задуется с тысячи родин,

Что с того, что стою - я стою,

Остальные уходят, уходят.

Умолкая на пару глотков

Ой как хочется, хочется, братцы

Замотаться бинтов облаков

И шарфом облаков размотаться.

Наплевать и уйти, и вернуться,

Полуночною дверью заныть,

Застывая гримасой луны

Застывать в перекошенном блюдце,

Где закат над Россией, закат,

Где у солнца заржавлены клапаны,

И летят, и летят облака,

Шевеля перебитыми лапами -

Восвояси летят облака.

Расколоться луне утонуть

На звенящие желтые части

В этом небе заштопанном настежь,

В этом небе идущем ко дну.

Пусть оно надорвется и взвизгнет,

Пусть луна разлетится углем -

Я стою кочегаром по жизни -

На своем, на своем, на своем.

Все не помню, но помню, что тошно,

Что опять возвращаться забыть...

Вот и свидимся, старая - что ж ты