Некоторое время шли они, разговаривая или же напевая песни, стараясь не думать о том, что будет дома… Раз послышался им позади звон колокольчиков и они обернулись на оставленный гребень холма, постояли, подождали некоторое время да пошли дальше.

А с севера медленно поднималась, заслоняла синеву небес белая стена, все чаще налетали порывы ветра… Шли до тех пор, пока у Алеши не заурчал желудок. Тогда ребята присели прямо у обочины и наскоро перекусили кусками окорочка и хлебом — Алеша достал было бутыль с медовым напитком, но Ольга запротестовала:

— Когда уж совсем холодно станет, так откроем, а так… не хватало еще, чтобы нас пьяными нашли…

Сказав это она достала бутыль с яблочным соком.

Встревожено заскулил Жар.

Алеша бросил ему кусок окорока, но пёс к нему и не притронулся, он переводил взгляд с Алеши на надвигающееся с севера ненастье и на виднеющиеся в отдалении холм, за которым притаилась Березовка.

Тогда Алеша нагнулся к Жару, обхватил его за шею и заговорил:

— Ты пойми — мы теперь домой не скоро вернемся. Не могу я жить как раньше — без снов…

Жар слабо вильнул хвостом, лизнул Алешу в нос и опустил свою огненную пушистую голову:

— Ну вот, умница, все понимаешь, — произнес Алеша и потрепал Жара за ухом.

А потом они зашагали дальше среди снежных просторов. Шли быстро, иногда даже бежали, чтобы не замерзнуть.

Так прошло несколько часов. Алеша вспоминал теплую избу, пламя в печи. Представлял себе, что мать уже наверное сварила кашу, и поставила ее — дымящуюся, льющую приятный аромат, на стол…

Налетела вьюга, а вместе с ней и сумерки пали на белую землю. Бессчетные мириады снежинок застилали видимость. А где-то далеко-далеко, едва слышно за свистом ветра, взвыли волки.

— Слышишь, Алеша? — спросила Ольга.

— Слышу, слышу — волки, да где-то совсем далеко… Вот бы нам где-нибудь укрыться…

— Я, кажется видела, перед тем как налетела вьюга, перелесок у дороги…

— Ну и далече до него?

— В такую то непогоду за час дойдем!

— Ну, значит, пойдем быстрее, а то нас этот ветер совсем з-заморозит. — Алеша застучал зубами.

Теперь дорога завернула на север и вьюга била ребят прямо в лицо. Тогда Ольга закричала:

— Это снежная ведьма! Это ее проделки — она хочет остановить нас в самом начале… — Ольга закашлялась от попавшего в рот снега.

Дальше шли молча, подняв воротники… Все тяжелее и тяжелее было шагать — казалось, снег налипал на валенки стопудовыми гирями — и это был первый день пути! В это время пора уже было ужинать, однако ребята так замерзли, что о какой еде и не думали.

Наступила ранняя декабрьская ночь: беззвездная, темная. Ребята взялись за руки — так легче было идти. Если один спотыкался, то второй поддерживал его. Впрочем, один раз они растянулись вместе, споткнувшись обо что-то. А когда поднялись из наметенного ненастьем сугроба поняли, что во тьме сбились с дороги — споткнулись они об поваленное дерево, собратья которого окружали Алешу и Олю со всех сторон.

— Ну вот, забрели, — устало проговорил Алеша. — Впрочем, Жар нас все равно выведет… Но сейчас стоит поискать прибежища на ночь, в этом лесу, по крайней мере, ветер не так силен, как в поле…

Ольга молчала, но вот сквозь завывания леденящего ветра Алеша услышал ее тихие всхлипывания, и взглянув на нее увидел, что на ее щеках блестят и тут же превращаются в маленькие льдинки слезы.

— Я ничего… извини. — быстро сказала Ольга и утерла варежкой щеки.

Алеша, повинуясь возникшему в душе порыву, поцеловал ее в щеку.

Они прошли несколько шагов и тут залаял Жар — он подбежал к ребятам, и схватив Алешу за подол шубы, потянул за собой; что ж — Алеша знал какой умный пес Жар, и последовал за ним.

Пройдя несколько шагов, каждый из которых давался с большим трудом, так как приходилось продираться сквозь сугробы, они обнаружили, что стоят у кромки небольшого оврага.

Алеша шагнул и зацепившись за какую-то, скрытую под снегом корягу полетел вниз к заваленному снегом дну. Он погрузился лицом в снег и застонал от продирающего холода. Его тут же подхватила Ольга и помогла подняться, а Жар жалобно поскуливал где-то поблизости.

— Вот, кажется, и укрытие для нас. — проговорила слабым голосом Ольга и указала на черный провал под нависшей над оврагом сосной. Во тьме этой маленькой пещерки свешивающиеся корни походили на гнилые зубы, а лежащий в глубине валун напоминал уродливый язык.

Тем не менее, после часов пути через снежное поле продуваемое ледяным ветром, это убежище показалось ребятам настоящим райским уголком. Они растянулись на земле — уставшие и продрогшие. Прижались друг к другу, стуча зубами и настороженно вслушиваясь в завывания ветра… Несколько раз им слышался отдаленный волчий вой; в такие мгновенья навострял свои уши и Жар… Вот он вскочил и лизнул Алешу в лицо.