— Нет ответа. — бесстрастно ответил капитан. — Прошла неделя, а сокола всё так же нет.

Король не пошевелился, но вокруг него словно утяжелился воздух. Стауххонкер ждал.

— Пусть стража не спит ни днём ни ночью. — бросил Килмар через плечо. — Пусть не выпускают из ладоней роги. Бдите непрестанно.

Капитан откланялся с почтением и торопливо вышел. Прошла почти неделя, а сокола всё нет.

Ещё ярки краски лета, ещё хранят тепло равнины, ещё прозрачно небо. Но, везде — и в воздухе, и в отяжелевших кронах вязов, и в запахах земли, — во всём чувствуется приближение скорой осени. Невиданно щедрое тепло последних дней, упоительно богатая палитра увядающей равнины на фоне далёких гор Кентувиора — всё радует глаза и услаждает душу. Для тех, кто молод, счастлив и отважен, нет осени, нет увядания, нет грусти, нет сомнений. Всё в будущем открыто! Немногие тревоги лишь скрепляют радость. Души любящих летят, как птицы, и ждут воссоединения, как обещаного рая. Ничто не разомкнёт священных клятв, ничто не поколеблет верности сердец! Любовь и дружба — вот два столпа, держащих мир!

Два всадника летели по равнине на вороных своих. Долгой дружбой, несмотря на молодость свою, связаны Гедрикс, сын эрла Гебриана, и Аларих Вероньярский, сын герцога Розебрахера. В одинаковых летах, похожие во многом, но не равные по положению. Некогда дружны были их отцы и дружны до самой смерти. Ничто не поколебало этой дружбы — ни разорение эрла Гебриана, ни возвышение герцога Розебрахера. Одни и те же войны, один и тот же поход, одна и та же слава, лишили одного имущества, другого же обогатили. Родовое имение Гебриана, замок Вайгенер, встретил победителя сожжёнными воротами, зияющими окнами, обрушенными стенами, могилами жены и верных слуг.

Герцог Розебрахер, добрый друг, боевой соратник, позвал товарища к себе, в свой Вероньяр. Туда, где нашёл приют сын Гебриана — юный Гедрикс. И более нет у Гебриана звания Вайгенерский.

Великодушен герцог Розебрахер. Он дал другу наследственное право служить при замке Вероньяр начальником всей стражи. И юный Гедрикс наследовал эту должность от отца, он сделался при Аларихе Вероньярском личным телохранителем. Но, это только внешне, на самом деле они были равными во всём, кроме разве что имущества. Зачем Алариху телохранитель?! Он сам искусный воин. Большая редкость в суетливом мире такое равенство и такая искренность!

Но, было нечто, о чём в Вероньяре предпочитали не говорить, разве что сплетничать тихонько на ушко. Происхождение Гедрикса — большая тайна. Отец его — достойный рыцарь Гебриан, а мать… Шептали языки, что она была колдунья. Никто не видел, чтобы творила она заклинания, собирала жаб в болотах, гадала при луне, варила зелья, летала на метле, ходила ночью на погост. Но, Гедрикс унаследовал от странной женщины некие дары. В чём это выражалось? Никто не знал. Как бы ни было там, вернулся Гебриан в своё имение и встретил лишь могилы — так отомстила чернь господину своему за странный выбор госпожи для замка Вайгенер.

Прошло немало лет, и молодой Аларих отправился на службу к будущему тестю — королю Килмару. Всё было обговорено заранее меж двумя богатыми соседями. И прибыли в Стовирадж два неразлучных друга — Аларих и Гедрикс. Обласкан королём, радушно принят сын Розебрахера и с ним его товарищ.

Женой Алариха должна стать прекрасная принцесса Гранитэль. Всё шло к тому, что через месяц обвенчают молодых. И тут коварная судьба нанесла удар исподтишка.

Любил Килмар свою сиротку-дочь, оставшуюся с младенчества без матери. Холил и баловал, и потакал затеям. Всё думал: пускай потешится дитя, беды не будет. Что бы ни задумала баловница — всё ей позволял. Вот результат — ездила верхом принцесса, дралась на шпагах, охотилась на лис — всё это полбеды, со временем прошло. Но, к несчастью, умна и любознательна была девица. И вот надумала обложиться книгами, читать мудрёные трактаты, приглашать издалека учёных стариков. Король Килмар опять не востревожился: сидит себе принцесса Гранитэль в высокой башне, и пусть себе сидит — всё спокойнее, чем носиться по болотам на резвом скакуне. И спохватился лишь, когда заметил как холодна и независима стала его дочь. Как надменна, насмешлива и непроста. Он поспешил призвать в Стовирадж доблестного Алариха Вероньярского. И в самом деле, молодой красавец приглянулся избалованной принцессе.

Король Килмар усердно развлекал свой двор балами, охотами и прочими немудрящими, хотя и дорогими затеями, которые так любит молодёжь. Думал, увлечётся Гранитэль, забудет свои книжки и трактаты. А он потом спровадит потихоньку из замка всяких риторов, философов, алхимиков, поэтов.

К радости его, Гранитэль была почтительна, любезна и даже ласкова. Он и сам не знает, как дочь сумела убедить своего отца отпустить её в недельный путь к северному форпосту королевства — Гоннерату. Принцесса пожелала вопросить о своей судьбе священное озеро Зингзамар.

И вот вернулась свита, а принцессы с нею нет. Растерянные няньки и не менее растерянные стражники сказали, что не помнят доводов, которые привела своенравная принцесса Гранитэль, когда внушила им отправиться обратно и оставить её одну в безлюдной башне Гоннерата. Вроде, вопрошение холодных вод Зингзамара требует сосредоточенности, уединения и молитв к высокой Северной Звезде.

— Не гневайтесь, отец. — твёрдо остановил Килмара Аларих. — Я поеду и верну принцессу.

В путь они отправились вдвоём с Гедриксом, с которым будущий король был неразлучен. И вот летели по равнине, направляясь в горы Кентувиора. Там, на границе королевства Килмара и владений таинственной страны Рагноу, стоял крайний северный форпост — башня Гоннерата. Там одна осталась своенравная принцесса Гранитэль.

Гедрикс любил Алариха, как брата. И тот платил ему ответною любовью — они росли, воспитывались и содержались герцогом Вероньярским, как равные. Неважно, что у Гедрикса нет состояния — дело наживное. Главное, что свой высокий род потомков Вайгенера он не посрамил ни в малейшей мере.

Аларих был завидным женихом: помимо больших богатств и обширности земель, помимо образованности и ясного ума, помимо истинного душевного благородства он был и крайне привлекателен собой — высок и строен, смугл лицом.