Я невольно огляделся. Мы остановились на шоссе рядом с лесом. Вокруг - ни души.

От его слишком серьезного тона мне стало не по себе, Я чувствовал: что-то произойдет в конце концов.

– Прошу оказать мне одну небольшую услугу. За это я готов уладить дела вашего брата и, больше того, быть вашим настоящим другом...

– Мы и так друзья, кажется...
– попытался улыбнуться я. Теперь мне хотелось перевести разговор на шутку. Но Роджерс не поддержал этого тона.

Тогда я спросил:

– Что вы хотите от меня?

– Я хочу, чтобы вы помогли нам... Разумеется, за хорошую плату...

Такого откровенного цинизма я не ожидал. Роджерс смотрел на меня, прищурившись, будто увидел впервые.

– Так... Понимаю... Нет, вы ошиблись, Роджерс...
– торопливо сказал я.

Вот когда я вспомнил Марину, ее сомнения, рассказ чекиста на лекции. Моя душа наливалась гневом и злобой. На себя. На Зорю. На Роджерса.

– Скажу откровенно, в вашем положении остается только согласиться - иначе могут быть неприятности и вам, и вашим близким. Нет, нет, я не угрожаю, боже упаси, только советую, Алексей Иванович. Советую, как другу. Знать об этом никто не будет.

Чувствуя свое превосходство, он сидел, самодовольный и уверенный в себе, положив ладони на руль, слегка откинувшись, как в кресле.

– Значит, вы хотите меня подкупить?
– беря себя в руки, заявил я.
– Нет, Роджерс, не на того напали, не выйдет... Это подло - играть на родственных чувствах...

Я говорил ужасно взволнованно и поэтому бессвязно.

– Ну, зачем так откровенно и категорично - «подкупить»? Просто обычная деловая, можно сказать, торговая сделка. Вы - продавец, я - покупатель. И вообще, мы компаньоны...
– перебил меня Роджерс.

– Не надо мне такого компаньона... Нет, вы ошиблись адресом, Роджерс...

– Бросьте, Алексей Иванович. Адрес у нас точный, и вы сейчас в этом убедитесь. Посылки вы получали?
– в упор спросил он.

– Получал. Ну и что?

– О'кэй! Кто их вам присылал?

– Зоря, кто же ещё.

– Так вот, посылки мои, а не Зорины. И все, что вы здесь купили, тоже куплено на мои деньги.

– Как?! Значит...

Мне захотелось немедленно выскочить из этой шикарной машины и бежать. Через лес, через всю страну... Бежать, бежать. Немедленно.

Я даже попытался открыть дверцу машины.

– Ну что вы нервничаете?
– резко сказал Роджерс, - Будьте в конце концов мужчиной...

Сейчас он не был похож на того вежливого, предупредительного господина, каким я его знал до сих пор.

– За все надо расплачиваться...
– продолжал он.
– Долг платежом красен...

– Это не-прав-да!!!

Я, кажется, крикнул. Но кто тут мог меня услышать?..

– Тихо, тихо, Алексей Иванович. Кстати, я далеко не все сказал. Может быть, содержимое этого пакета поможет вам в России сделать карьеру...
– И Роджерс, усмехаясь, протянул мне пакет.

Непослушными руками я вынул какие-то фотографии. На одной из них я был с той самой женщиной из ресторана «Мулен Руж». Я замер, не зная, что сказать.

Роджерс торжествовал.

– Или это тоже неправда?! Ну что, Алексей Иванович, пойдем дальше или хватит? Запасы моей кладовой еще далеко не исчерпаны. Но думаю, что ни к чему хорошему это не приведет. Наоборот, только осложнит наши отношения. Зачем нам выносить сор из избы? Поверьте, я не хочу вам зла. И если вы сохраните благоразумие, все будет в порядке. Я не бросаю слов на ветер.

– Грубое насилие! Нет. Никогда! Никогда!.. У меня семья, дети...
– Меня трясло как в ознобе.

– И брат. Как же вы его забыли? Нехорошо... Прежде всего успокойтесь, Алексей Иванович. Я же не предлагаю вам остаться здесь навсегда и тем самым стать изменником Родины. Вернетесь обратно домой, к своей семье, детям и будете жить, как жили, точнее, лучше, чем жили. От вас ведь и потребуется немногое, совсем пустяки, - успокаивал меня Роджерс.
– И, повторяю, никто об этом не будет знать. Я понимаю, вы боитесь последствий. Мы позаботимся о вашей безопасности. У нас есть гарантированные средства, чтобы все было хорошо. Вы скоро убедитесь в справедливости моих слов. Не так страшен черт, как его малюют. Помните?
– Роджерс опять входил в свою роль.

Ему, наверное, снова захотелось быть веселым, услужливым человеком, этаким рубахой-парнем.

– Нет, Роджерс. Отпустите меня. Слышите? Отпустите. Я буду жаловаться...

Брови Роджерса сошлись. Он менялся на глазах. Это был совершенно другой человек.

– Тихо, Алексей Иванович! «Буду жаловаться!» - Он хмыкнул и покачал головой.
– Кому? На кого? Подумайте, что вас ждет дома: Магадан, Норильск или нечто похуже. А семью? Жену, дочерей - Леночку и Марину? Не забудьте, что их ожидает в будущем. Особенно студентку Марину. Или вы надеетесь, что их государство прокормит? А о судьбе брата подумали? У вас есть еще время взвесить все «за» и «против».