— Идешь? — окликнула его Ванесса.

— Разумеется, — решительно заявил констебль.

Они двинулись вперед.

— Такое впечатление, что мы находимся в нескольких километрах от берега, — заметил Джеперсон.

Фред оглянулся. Пожарные тушили пожар. Бомбардировщик улетел. На месте, где упала бомба, все еще мерцали искорки.

— Что с теми бритоголовыми? — спросил Фред.

— Отобраны для шоу. Слабоумные очень подходят для этого. Своего рода отряды насильно завербованных. Марионетки.

— Не могу сказать, что мне жаль исходный вариант.

Внизу шумело море — таинственный шепот из глубины веков.

Пирс выглядел таким хрупким — маленький рубчик на земной поверхности, соединенный с бескрайним океаном.

Всю дорогу Фред пересиливал желание рвануть обратно.

— Без сомнения, где-то здесь то, что мы ищем, — сказал Джеперсон. — Ошибка в схеме. Атомы вращаются в обратном направлении.

Ванесса кивнула.

Они пришли на место. На стене осталась вмятина от ударов Инграма. Выбитое стекло напомнило Фреду о шалостях Яффы. Констебль не сомневался, что, приди они днем, он бы увидел обожженные следы, которые оставил Яффа, прежде чем упал в море.

— Нет необходимости напоминать вам, что нужно соблюдать предельную осторожность, не так ли? — сказал Джеперсон, просовывая руку через разбитое стекло, чтобы открыть дверь.

Фред посмотрел в темноту и поплелся внутрь следом за Ванессой и Ричардом.

— Здесь кто-то уже прибрался, — заметил Фред, — иначе повсюду валялись бы тела.

Ванесса достала маленький фонарик и посветила вокруг. На полу виднелись светлые влажные следы, как будто грязь смыли, а места, которые отмываться не хотели, просто побелили. Некоторые экспонаты были накрыты пыльными тряпками.

Джеперсон посмотрел на плакат с нацистом.

— Все связано с войной, — задумчиво произнес Ричард.

— Даже я это понял, — ответил Фред. — Давно уже никто не бомбил Южное Побережье.

— Многим людям война нравилась, — продолжал Джеперсон, почесывая запястье, — хотя я не из их числа. Толком и не помню ее. В любом случае война не входит в список того, что мне хотелось бы вернуть.

— Понимаю.

Ванесса осветила фонариком экспонаты. Луч остановился на картинке, которую первый раз Фред не заметил. Карикатуры на Гитлера, Геббельса и Муссолини. Гитлер ростом с ребенка, обрубленный по пояс. В его нагрудном кармане сидел Геббельс в облике ручной крысы. Муссолини выступал в образе огромного толстого клоуна с красной головой в форме яблока и в конусообразной шляпе Полишинеля.

— Взять, к примеру, этих ребят, — указал Джеперсон на плакат, — я ни чуточки по ним не скучаю.

Изображение Гитлера нахмурилось и исчезло с плаката. Тварь шустро передвигалась на руках, приподнимая безногое тело от пола.

Издавая душераздирающие крики, Полугитлер проскочил мимо Ванессы и шмыгнул за витраж. Крыса-Геббельс немного отстал, запутавшись в собственных лапах. Его отвратительные маленькие глазки злобно сверкали.

Человек-гора Муссолини затрясся всем телом, так что стал похож на огромный надувной шар в военной форме, в котором из стороны в сторону колыхалось желе. В животе у великана заурчало, и из круглого, раскрашенного помадой рта вырвался звонкий хохот.

Фред огляделся. Ванесса направила фонарь на стену: перегородки поднимались вверх, а из-под них виднелись лакированные ботинки. Точнее, высокие сапоги. Затем колени в серых армейских штанах. В здании имелось всего шесть перегородок, за которыми стояли люди в нацистской форме.

Манекены?

Крыса-Геббельс повернулся вправо, засеменил к паре сапог и свернулся рядом клубочком словно любящий и благодарный домашний питомец.

Из-под панелей уже показались кожаные ремни. На серых рубашках сверкнули железные кресты и свастика. Револьверы и автоматы на изготовку.

Человек-гора Муссолини, по-прежнему хихикая, как евнух, катался по полу на животе. Нормального размера ноги с трудом выдерживали массу огромного тела и торчали из яйцеобразного тела подобно сломанным сучьям дерева.

Показались лица. Фред узнал их. Парни. На носу Яффы толстым слоем лежала копоть, щеки сгорели до костей; из-под козырька фуражки на Фреда смотрели мертвые глаза. Остальные тоже были жутко изувечены. Инграм в форме СС, Догго — солдат регулярной армии. Лицо Инграма покрывали грубые шрамы, лоб пришит к кепке, со щек и подбородка свисали куски кожи.

Между двух рядов нацистов появился Полугитлер, ковыляя на длинных руках и с трудом волоча изуродованное тело. Вместо маски его лицо покрывала прозрачная плесень, отчего знакомые черты казались неестественно большими. Карлик сел и скрестил на животе руки, слегка покачиваясь в разные стороны.

Штурмовики безукоризненно отсалютовали.

— Зиг хайль! — прокричали они. — Хайль Гитлер!

— Думаю, вы простите, если я не поприветствую вас таким же образом, — съехидничал Джеперсон. — Дело в том, что я тебя всегда терпеть не мог, подлец.