Сэр Чедвик вздрогнул.

— Навеки… Бедняжка Салли Оук!

Он встал и выпрямился, внезапно преисполнившись решимости.

— Ну, это мы еще посмотрим! Каков план действий?

— Мы просим вас о помощи, — ответил Старлайт. — Я объясню, какой именно.

Остальные светлые чародеи столпились вокруг кубика, в котором томилась Салли Оук. Они испуганно поглядывали на сэра Чедвика.

— Что ж, прекрасно, — произнес сэр Чедвик преувеличенно бодрым голосом. — Считайте, что с вами пребудет вся мощь светлых чародеев.

Не успел магистр закончить фразу, как его нос вдруг начал расти, быстро достигая пугающих размеров. Сэр Чедвик хлопнул себя по лбу.

— Треклятый маг! Это все его зелья с их побочными эффектами!

— Ну, не так уж плохо выглядит. Особенно если посмотреть вот отсюда… — Спайк пытался показаться дружелюбным и не рассмеяться.

Эбби окинула взглядом старенький театр, оборванных собратьев сэра Чедвика и, наконец, результат последней неприятности, приключившейся с магистром чародеев света. Увиденное ее нисколько не утешило.

Сэр Чедвик отпустил всех светлых чародеев, кроме Хильды Блубелл. Когда те покинули театр, магистр отвел Старлайта, Эбби, Спайка и Хильду в свою гримерную, освещая дорогу фонарем. Комнатка находилась за кулисами.

— Простите, но электричество на данный момент отсутствует, — сухо сказал магистр. — Временные затруднения с оплатой счетов.

Гримерная оказалась доверху заполнена пыльными костюмами и множеством старых расшатанных стульев. Еще там стоял ветхий диванчик со сломанными пружинами. Когда Эбби и Спайк уселись на него, диван пронзительно заскрипел. Сэр Чедвик грациозно опустился в кресло рядом с туалетным столиком и повернулся к гостям.

— Итак, с чего начнем?

Эбби вручила ему свиток пустого пергамента.

— Здесь были карта и записи, — пояснила она. — Но все исчезло. Вы не могли бы сделать так, чтобы они опять появились?

Сэр Чедвик взял пергамент и с некоторым усилием водрузил свои очки на ставший гигантским нос. Затем он воззрился на Эбби.

— Что произошло, когда вы взяли свиток?

— Над пергаментом висела голова демона, — объяснила девочка. — Мне показалось, что она деревянная, но, когда я сняла карту со стены, голова завопила: «Да падет проклятие Мордока на твою голову!»

Сэр Чедвик поспешно откинулся на спинку кресла, выпустив свиток из рук.

— Проклятие Мордока, — тихо пробормотал он, с опаской глядя на упавший свиток. — Это очень мощное заклятие.

— А вы можете его снять? — спросил Старлайт.

Сэр Чедвик безнадежно покачал головой и указал на свой исполинский нос.

— Только не в теперешнем состоянии. Наша былая волшебная сила почти улетучилась. — Он поднял взгляд и неловко улыбнулся. — Хот-доги — не самая подходящая диета для поддержания магических способностей.

— А что для этого нужно? — осведомился капитан.

— То, чего мы были лишены так долго, — ответил сэр Чедвик. — Ледяная Пыль.

Старлайт порылся в кармане бушлата и вытащил маленький кожаный мешочек.

— Столько хватит? — спросил он.

Сэр Чедвик подался вперед, моргая от яркого света фонаря, и взял мешочек.

— Хильда! — величественно возвестил он. — Принесите наши парадные мантии!

Хильда открыла шкаф и достала две мантии. При виде этих одеяний Эбби разочарованно вздохнула. Парадные мантии были сделаны из грубой материи вроде мешковины, бесформенные и побитые молью. Когда Хильда сняла их с вешалок, поднялись клубы пыли.

Оба светлых чародея торжественно облачились в мантии, а сэр Чедвик еще порылся в шкафу и вытащил длинную волшебную палочку с серебряным колпачком на конце. Открутив колпачок, он с величайшей осторожностью высыпал в образовавшееся отверстие немного Ледяной Пыли из мешочка, который дал ему Старлайт.

Потом он закрутил колпачок обратно и несколько раз взмахнул палочкой в воздухе — словно фехтовальщик, который проверяет рапиру. И произнес голосом, исполнившимся вдруг чрезвычайной важности:

Нос сэра Чедвика в тот же миг стал нормальных размеров, а пыльные мантии засияли странным белым светом. Свет становился все ярче и наконец сделался таким ослепительным, что Эбби зажмурилась. Когда же она открыла глаза, то ахнула от изумления и восторга.

Сэр Чедвик и Хильда были теперь одеты с фантастической роскошью. На Хильде было длинное, струящееся белое платье из ткани тоньше, чем шелк, украшенное серебряным шитьем и гроздьями жемчуга. Выглядела она настоящей красавицей: бледность исчезла, длинные светлые волосы обрамляли лицо нежно-золотистыми локонами. На голове девушки красовалась серебряная тиара.