Шрифт:
нейтрализовать действия немецких истребителей, особенно реактивных;
парализовать работу железнодорожной системы рейха от Рейна до Берлина постоянными стремительными ударами по локомотивам. С их очень высоким боевым духом и чувством, что ВВС Великобритании в них души не чает, звено «темпестов» расположилось в Фолькеле в Голландии и ринулось в драку.
Это было достаточно тяжело. Летая в группах по 12 и 24, «темпесты» вылетали и разыскивали «фокке-вульфы» даже на их аэродромах. Несколько раз в день летали группы по 4 над уровнем земли до Берлина, оставляя после себя железнодорожные линии, заблокированные локомотивами, продырявленными, словно решето, а возвращаясь назад, безжалостно заманивали в засаду люфтваффе. Пару «темпестов» всегда держали в состоянии боевой готовности, летчики сидели в своих кабинах, стянутые ремнями и при полном вооружении держа палец на стартере, готовые взлететь, как только «Мессершмит-262» пересечет наши границы. За месяц было сбито 52 немецких истребителя, включая 3 «Мессершмита-262», и разрушено 89 локомотивов. Мы потеряли 21 «темпест». Затем наступило 1 января 1945 года, которое должно было утроить задачу и ответственность 122-го звена.
Последний рывок люфтваффе
1 января 1945 года. В тот день состояние немецких вооруженных сил было не совсем ясным. Когда провалилось наступление в Рундштедте, нацисты, занявшие позицию на берегу Рейна и изрядно раздавленные российскими войсками в Польше и Чехословакии, вынуждены были защищаться.
Несмотря на это, около 7.45 сильные формирования «Фокке-Вульфов-190» и «Мессершмитов-109» поднялись с двадцати или более заснеженных аэродромов. В 8.05 крохотный «тейлоркрафт остер», самолет с артиллерийской корректировкой стрельбы, направил в воздух яростное послание: «Только что прошло формирование, как минимум, из 200 «мессершмитов», летящих низко по курсу 320°».
В 8.30 на двадцати семи базах союзников, протянувшихся от Брюсселя до Айндховена, десятки британских и американских самолетов превратились в тлеющие груды. Высокие столбы черного дыма, ровные, как кафедральные колонны, стояли в безмолвном небе, где медленно плыли маленькие серо-белые облака, несшие на себе отпечаток взрывов тысяч снарядов зенитной артиллерии.
Генерал Сперрле только что отважился на решительный удар, который был беспрецедентным в истории всей войны. Он сосредоточил десять элитных ягдгешвадеров на аэродромах Твенте, Аппельдор-на, Альдхорна, Хагело, Мюнстера, Липпштадта, Рейна, Нойенкирхена, Метелена, Харскампа, Той-ге и на всех запасных аэродромах. Позже их можно было распознать как «JG-2», «JG-3», «JG-4», «JG-5», «JG-26», «JG-27», «JG-52», «JG-53» и несколько других, всего около 650 «Фокке-Вульфов-190» и 450 «Мессершмитов-109К».
Еще накануне вечером немецкие летчики не знали цели операции. В сумерки они поднялись со своих привычных баз и сосредоточились на аэродромах. В 21.00 зажглись фонари — не спать, не пить, лишь свет и плотная еда для всего летного персонала.
1 января их разбудили в 5 часов утра, и среди всеобщего энтузиазма началось осуществление плана Сперрле. Сам Геринг совершил молниеносный объезд подразделений, чтобы подбодрить их. Каждый летчик получил крупномасштабную карту, на которой были четко обозначены все союзные аэродромы и базы (результат разведки «Мессершмита-262»), вместе с обратным курсом, заметными ориентирами и подробными инструкциями по ходу маршрута. Они поднялись в час Н, объединились в три крупных подразделения в каждом по 300 или 400 машин, и эти три силы, возглавляемые тремя «Юнкерсами-188», взяли курс на союзные границы.
Одно из подразделений пролетело над Зейдер-Зе, скользя по воде и берегам, и поднялось вверх, взяв курс на Брюссель. Другое прошло на уровне земли вниз на Айндховен, а третье вышло к американским границам, пройдя через Венло. Сюрприз был полным. Почти в течение получаса «мессершмиты» и «фокке-вульфы» обстреливали пулеметным огнем самолеты союзников, скопившиеся на покрытых льдом путях переднего края периметра. Всего нескольким отдельным «спитфайрам» удалось подняться, пока стрельба фактически еще только начиналась.
По странному стечению обстоятельств 122-е авиазвено совершало облет над Германией, и, когда им приказали вернуться, у большинства «темпестов» боеприпасы были на исходе. Чудом Фолькель оказался одним из трех нетронутых аэродромов. Повсюду в других местах была катастрофа. Только в Брюсселе/Звере были истреблены 123 транспортных самолета, «Летающие крепости», «тайфуны» и «спитфайры». В Айндховене почти уничтожено 124-е канадское авиазвено «тайфунов» и польское авиазвено «спитфайров». В целом за несколько минут были выведены из строя почти 300 самолетов союзников.
Нескольким «темпестам» и «спитфайрам» удалось сбить 36 немцев, а британская и американская зенитная артиллерия уничтожили еще 57, то есть около 93 немецких самолетов, чьи останки были обнаружены в результате недельного поиска на наших границах.
Операция была великолепно спланирована и превосходно выполнена. Общественное мнение союзников получило бы ошеломляющий удар, если бы узнало об этом. Американская цензура и издательские службы находились в полном шоке, старались преподнести эту атаку как великую победу союзников, опубликовав свои цифры. Мы, летчики, даже спустя три месяца все еще смеялись над этим.
Благодаря успеху люфтваффе, завоеванному ценой потери почти сотни машин, немцам удалось почти парализовать тактические воздушные силы союзников более чем на неделю. Только благодаря энергичным действиям маршала авиации Бродхёрста стало возможным за двадцать четыре часа произвести реорганизацию нескольких эскадрилий истребителей, чтобы удержать фронт. Он командовал 83-й группой (наибольшая удача в деле) и немедленно мобилизовал самолеты центрального резерва. Кроме того, он быстро вызвал резервы из Англии. Я прибыл в этот момент.