— Он не управлял айкирами в том смысле, что принято у вас, — добавила Мари, — просто задавал основные направления всей политики и занимался внешними связями. С расками, например.

— И не было неразберихи с таким условным контролем? — уточнил Рид.

— Да не особо. Айкиры всегда больше заняты собой и почти не интересуются ничем другим, кроме своего самого близкого круга общения. Все конфликты тоже решались в, так сказать, узком кругу.

Я мысленно фыркнула. Ну да, узком. Конфликты обычно разрешались банальными разборками между семьями, иногда заканчивающимися полным уничтожением одной из сторон. Но да, посторонних обычно не привлекали, и если какой-либо род внезапно прекращал свое существование, никто особого значения этому не придавал. Если только не найдется кто-то кровно заинтересованный в мести. Но тогда новый виток внутрисемейных разборок и все опять потихоньку затихало.

Мари понимающе погладила меня по голове, но от комментариев воздержалась.

— А почему тогда, если вы говорите, что все решалось среди своих, ваш Ведущий Гидарий послал к Императору Иритену убийц из нескольких семей? — возмущенно спросил Рид.

— Да? — Радни заинтересованно наклонила голову, — Интересная версия событий. И что же обо всей этой истории говорят у расков?

— Ну как же, — растерялся Рид, — это же всем известно. Император Иритен оказал той айкире, Агнесс Мельхиаре, огромную честь, обратив на нее внимание. Но она свою удачу не оценила, посмев отказать ему и выдумав при этом нелепую причину, что, мол, любит своего мужа. Вполне резонно, что Императору это не понравилось, и он приказал доставить ее к нему. Но айкира и ее муж оказали сопротивление и оба погибли. Это была случайность, никто не хотел доводить дело до смертей, но так уж получилось. А этот ваш Риманис Гидарий подослал к Императору убийц, не знаю уж, кем Агнесс ему приходилась, раз он осмелился на такую наглость. В любом случае, покушение сорвалось — все-таки наш Император самый сильный раск среди нас, и айкиры в магическом плане перед ним беспомощнее котят. Однако спускать им это просто так никто не стал, и раз уж наш правитель никак на эту дерзость не отреагировал, остальные решили раз и навсегда проучить айкрир, чтобы впредь даже мысли у них не возникало проявить непочтительность к правящему дому.

— Вот как? — Радни медленно отпила из своего бокала. — В этом и есть причина наших вечных конфликтов. Раски почему-то всегда были твердо уверены, что мы обязаны им подчиняться. А ведь мы даже не принадлежим к одной расе, с чего бы это?

— Мы жили на одной территории, раски без сомнения сильнее айкир, как физически, так и магически. Это естественно, — холодно заметил Альрид.

Радни лишь пожала плечами на это и промолчала. Моя хозяйка раздраженно поджала губы, но я успела ее вовремя остановить от резкого комментария. Зачем наживать здесь врагов? Наше положение и так слишком шаткое.

Рид задумчиво переводил взгляд с Мари на Радни, а потом все же решился спросить:

— А что, вы с чем-то не согласны в этой истории?

— Конечно, мой мальчик, — ответил за айкир Ксеонир. — Пора бы тебе понять, что у каждой из сторон конфликта есть свой, свершено разный взгляд на причину ссоры.

— Вы правы, лиг, — подтвердила Радни. — У нас своя версия тех событий. Мне просто интересно было услышать, что раски рассказывают своим детям о причинах нашей вражды.

— И какая же эта версия? — заинтересовался Рид.

Айкира мягко улыбнулась ему. Похоже, ее чрезвычайно забавляла вся эта ситуация, когда сидя в уютной комнате с бокалом прекрасного вина, ты объясняешь своему извечному врагу, почему, собственно, он столько веков гоняется за тобой.

— Когда Иритен в первый раз увидел Агнесс, она действительно была уже замужем, причем много лет, — Радни принялась ласково поглаживать свою шариссу, на что та сладко замурлыкала. — И у них даже были уже вполне взрослые дети. Только вот мало кто из расков знал, что брак этот был на самом деле по любви, это ведь такая редкость среди знати, как с вашей, так и с нашей стороны.

Рид недоверчиво хмыкнул.

— Не надо так недоверчиво воспринимать мои слова. То, что не видно было вам, очень заметно было любому айкиру. У нас, если пара действительно любит друг друга, их цвет волос меняется. Все айкиры темноволосы от природы, и только волосы влюбленных постепенно меняются и приобретают едва заметную рыжину. Наши ученые очень долго бились над объяснением этого феномена, но загадка так и не была решена.

На минуту в комнате воцарилась тишина, раски переваривали полученную информацию, а я с пониманием покосилась на темно-рыжую прядь, проглядывающуюся в сложной прическе Радни.

— Поэтому, — продолжила айкира, — никто из нас не удивился, когда Агнесс отказала Императору. Впрочем, его увлечение ею тоже было вполне понятно. Мельхиара была удивительной айкирой, и дело тут даже не во внешности. Говорят, она буквально затягивала своей неуемной энергией, мужчины как будто попадали под гипноз в ее присутствии. Но айкиры знали, что она никогда не ответит им взаимностью. Ваш же Император, видимо, был не в курсе. Хотя я не понимаю, почему она ему все не объяснила, и он все-таки отправил за ней своих людей. Какое удовольствие обладать только телом любимой женщины, зная, что ее душа в это время с другим мужчиной?

— Агнесс все объяснила Иритену, — все уставились на заговорившего вдруг Ксеонира. — И он понял. Не сказать, что принял, но хотя бы понял.

— Зачем тогда…

— А он никого и не отправлял за Мельхиарой, — раск печально улыбнулся ошарашенным Мари и Радни. — Это была инициатива некоторых…Ну, виновные давно наказаны, не будем сейчас о них. Просто, как и при любом Дворе, нашлись те, кто решил, что они смогут выслужиться перед Императором, если приведут к нему понравившуюся ему айкиру. Ее желания, естественно, никто спрашивать не стал, что и привело к печальному финалу. А Иритен Агнесс действительно любил, это вообще у него, наверное, первая любовь была. И оплакивает ее он совершенно искренне.