Стало быть, Аврора ван Клив тоже вышла замуж, и, очевидно, совсем недавно, иначе Джиана написала бы ей об этом, подумала Дерри. Но почему в ее письмах ни слова не было о собственной помолвке и свадьбе?

— Он был в Англии всего два месяца! Как она смогла навязаться ему в жены?!

Дерри подумала о том, что Алексу пришлось приложить немало усилий к тому, чтобы за два месяца убедить Джиану пойти с ним к алтарю. Впрочем, такому красавцу, как Алекс, очевидно, не стоило прилагать больших усилий. Во всяком случае, в Нью-Йорке все родители, у кого были дочери подходящего возраста, мечтали видеть Сакстона в своих зятьях.

— Дженифер, — раздраженно произнесла Дерри, начинавшая терять терпение, — я не позволю плохо говорить о своей лучшей подруге.

Насколько Дерри знала, Дженифер ничего не связывало с Александром Сакстоном, и не потому что Дженифер была некрасива; у нее были прекрасные каштановые волосы и сверкающие серые глаза. Но мужчина, который решится взять ее в жены, несомненно, сопьется, потому что иметь жену с таким характером, как у мисс Латимер, просто невыносимо.

Дерри, я иду в магазин, и какой-то там англичаночке меня не расстроить!

Дерри не стала больше пререкаться с падчерицей, а молча поднялась и отправилась в свои покои. «Надо бы спросить Джиану, — подумала она, — каков этот Сакстон в постели».

— Алекс, она твоя любовница?

Сакстон вопросительно посмотрел на Джиану.

— Скажи мне, — повторила Джиана, — да или нет?

Алекс как раз снимал ботинки, и у него возникло огромное желание запустить одним из них в Джиану, но в ее голосе звучала такая злость, что он улыбнулся. Неужели его ненастоящая жена ревнует?

— Насколько я понимаю, ты говоришь о мисс Гутри? — спокойно спросил он.

— Да, о мисс Аманде Гутри, у которой такие светлые волосы!

Алекс озорно усмехнулся:

— И можешь мне поверить, они некрашеные.

— Ах ты, подлец! Я не позволю, чтобы твоя любовница жила в моем доме. Пусть убирается, куда хочет, но пока мы с тобой прикидываемся мужем и женой, не смей мне изменять! — Глаза Джианы потемнели от гнева, лицо раскраснелось.

— В твоем доме? — переспросил Алекс, но тут же пожалел, что решил поддеть ее: в глазах Джианы появилось обычное циничное выражение. — Иди ко мне, Джнана, — позвал он.

— Извини меня, Алекс, — бросила она через плечо равнодушным голосом. — Я не имею права предъявлять претензии, и, конечно, ты можешь делать все, что хочешь. Это твой дом, и я здесь буду совсем недолго.

Алекс вскочил и подошел к Джиане:

— Неужели ты не понимаешь, что я просто дразнил тебя, дурочка! Я не святой и не женоненавистник, но, пока ты здесь живешь, я буду обращаться с тобой как с женой. И я не такой, как те похотливые мужчины, которых ты видела в Риме. Если хочешь знать, я вырос в пуританской семье, а пуритане, как известно, очень серьезно относятся с своим семейным обязанностям.

Алекс провел руками по рукам Джианы, стоящей к нему спиной, и нежно повернул ее к себе. Она, как зачарованная, уставилась на его расстегнутую рубашку.

— Да, у меня была любовница в Нью-Йорке. И я не вижу причин скрывать это. Но можешь не сомневаться, что Люси известно о моей женитьбе и она поймет, что нашей с ней связи конец. — Он взял Джиану за подбородок и заставил взглянуть себе в глаза. — Неужели ты и впрямь считаешь, что я буду спать с гувернанткой своей дочери у себя в доме?

— Нет, — вздохнула Джиана, погладив Алекса по щеке. — Не знаю даже, с чего это на меня нашло. Наверное, это оттого, что Аманда так смотрела на тебя…

— Это ревность, принцесса?

— Конечно, нет, — возразила Джиана. — Алекс, ты опять начинаешь собой любоваться.

— Я перестану это делать, как только мы займемся с тобой любовью. Можем это сделать прямо сейчас, если ты не возражаешь.

Джиана помолчала, а затем прошептала ему на ухо:

— Не знаю, как это получается, но, как только ты посмотришь на меня, я тут же начинаю изнемогать от желания. Кажется, я не меньше мужчин нуждаюсь в сексе.

— Но, надеюсь, ты хочешь заниматься им только с одним мужчиной? Дай мне наконец снять второй ботинок.

Джиана, смеясь, помогла ему и, поднимаясь, прижалась к Алексу всем телом.

— Поцелуй меня.

Сакстон охотно выполнил ее просьбу. Затем он спустил с ее плеч платье, обнажив грудь. Алекс ласкал ее соски до тех пор, пока они не стали твердыми.

— Твоя грудь стала больше, — заметил он. — Тебе не больно?

Джиана, полузакрыв глаза, пыталась еще сильнее прижаться к Алексу.

— Нет, — тихо ответила она. — Ты всегда так нежен. Я… мне нравится, когда ты дотрагиваешься до меня.