В центре озера возвышался черный камень, с плоским верхом. А с берега к нему шли похожие на дорожку пять камней поменьше, по размеру как раз для средней ступни. Создавалось ощущение, что кто-то специально создал этот уголок. Едва слышный шепот крон, журчание воды дарили ощущение спокойствия, умиротворения. Здесь хорошо предаваться размышлениям.

Демм бросил мимолетный взгляд в мою сторону, а потом легко и изящно прошел по "каменной дорожке" к их большому брату, сел, одну ногу поджав под себя, а другую вытянул, едва касаясь носком ботинка поверхности воды.

Я должна идти за ним? Чтож… но что-то мне подсказывает, что я преодолею этот путь не так легко, как он.

Шагнула на первый. Подошва опасно заскользила. Быстро перешла на другой, чуть приподымая руки для равновесия. Третий… Четвертый. Но едва шагнув на пятый, я все-таки поскользнулась. От страха я совершила немыслимый прыжок из угла в сорок пять градусов и приземлилась рядом с Деммом, отбив колени. Похоже, судя, как жжет ладони, еще и их разодрала…

Он даже бровью не повел, продолжая смотреть куда-то в сторону. Хотя, готова поклясться, что недавно он чуть улыбнулся. Со стороны мои пируэты выглядели, наверно, весьма комично.

Я уселась по удобнее. Демм ничем не показывал, что он живой человек, а не каменная статуя.

Я вспоминала каждое недавно сказанное ему слово, старалась предположить выражение своего лица… искала то, что могло так обидеть Демма. И на ум приходит лишь сцена, когда я так глупо отреагировала на его прикосновение. Больше ничего.

Но я же извинилась! Что он еще хочет от меня?

Почему он ведет себя так, словно мы знакомы не какой-то день, а годы?

И эта его реакция… почему-то чувствую себя предательницей. Это глупо, понимаю, но все же чувствую.

Наверно, потому что я… с внезапной ясностью ощутила разлитую в воздухе давящую, как огромный пресс, тоску. Вокруг меня… и внутри меня. Чужое чувство нахлынуло волной и накрыло с головой. И вместо воздуха, я вдыхала это чувство. Тоска проникала в меня, казалось, даже через поры. И все мое естество тянулось навстречу ей, принимая тоску, обволакивая, как родную частичку, наполняясь ею и, в ответ, сдавливая грудь тяжестью и болью.

Я помню, подобное было уже, когда я и он впервые посмотрели друг другу в глаза. Именно тогда появилось схожее чувство, словно от обретения чего-то родного… нет, я не буду врать себе, от обретения утерянного кусочка себя.

Так больно… хотелось забиться в темный уголок и тихо завыть.

Демм, я не понимаю, что происходит… Со мной и с тобой…

А еще очень захотелось обнять его. Никогда раньше я не ощущала такого.

Никогда в жизни… я сторонилась всякий лишних, по моему мнению, человеческих прикосновений.

Его напряженные пальцы едва заметно подрагивали.

Я не могла вот так просто дотронуться до другого человека… Но все же дотронулась.

Осторожно коснулась его руки, очень боясь, что он уберет ее. Ведь если бы он сделал это, то я никогда в жизни ни до кого больше не дотронулась.

Такая горячая и нежная… Его рука дернулась и я хотела было убрать свою, но он переплел наши пальцы и крепко сжал.

Не таких слов, чтобы описать, какие чувства меня обуревали в тот момент.

Его тоска перестала быть столь сильной… но все же осталась.

И я решилась заговорить.

— Демм… Что с тобой происходит?

Он глубоко вздохнул и посмотрел на меня своими удивительными изумрудными глазами. Совершенно пустыми, ничего не выражающими.

— Я не могу объяснить так, чтобы ты смогла понять и принять правду… Сейчас, по крайней мере, — тихо прошелестел он. — Как бы мне ни хотелось этого сделать.

— Я попробую понять, — постаралась как можно увереннее сказать я.

— Нет попыток. Только выбор: принять или уйти.

Не проси дать ответ, если не готова его услышать.

"Не готова услышать? Но я готова! " — хотела сказать я, но осеклась.

И правда, а готова ли я услышать ответ?

Мне, почему-то, страшно… я со страхом жду его ответ.

Может, я действительно готова?..

Мною движет любопытство, а не уверенность.

Да, так оно и есть.

Но как же больно слышать его сухой голос, видеть пустое лицо и глаза, превратившиеся в стекляшки, простые и бездушные камни изумруды…

— Не хочешь говорить, ну и ладно! — Я улыбнулась и, поддавшись секундному порыву, разгладила морщинку, залегшую меж его нахмуренных бровей. — Просто перестань быть таким пустым. Не надо мучить себя, ведь я… — я замялась, решая, говорить или нет. Что-то, может, шестое чувство, подсказывало мне, что ему можно доверять, что он поймет, и поэтому, я решилась. — Я все чувствую.

Демм с минуту вглядывался в мои глаза, ищя ответ на только ему известный вопрос. А потом перевел взгляд на красновато-лиловое небо.