Пуаро пожал плечами.

– Календарь тут совершенно ни при чем. Я только провел маленький эксперимент.

Полковник Джонсон сказал:

– Завтра будет проведено судебное вскрытие.

– Я говорил с судебным экспертом и все устроил, – сказал Сагден.

***

Джордж Ли и его жена вошли в кабинет.

– С добрым утром, – приветствовал их полковник Джонсон и предложил сесть. – У меня есть несколько вопросов по поводу одного момента. Я хочу просить вас помочь мне.

– Мне доставит удовольствие быть вам полезным, – высокопарно ответил Джордж.

Магдалена менее убедительно добавила:

– Разумеется.

Полковник полиции едва заметно кивнул Сагдену. Инспектор начал допрос.

– Речь идет о телефонном звонке в тот вечер, когда произошло убийство. Если я не ошибаюсь, вы звонили в Вестеринхэм. Не правда ли, мистер Ли?

– Точно, – холодно ответил Джордж. – Я звонил своему доверенному лицу по поводу выборов Могу назвать вам его фамилию и...

Инспектор Сагден поднял руку, чтобы прекратить этот поток слов.

– Хорошо, все в порядке, мистер Ли. Здесь все бесспорно. Вас соединили в восемь часов пятьдесят девять минут.

– Ну... Я, гм... не могу вам так точно сказать.

– Зато мы можем! Такие данные всегда очень легко проверяются. В восемь часов пятьдесят девять минут вас соединили с Вестеринхэмом, а в девять часов четыре минуты ваш разговор закончился. Ваш отец – мистер Ли был убит в девять часов пятнадцать минут. Я вынужден, таким образом, еще раз просить вас объяснить нам, где вы находились в этот момент.

– Я же вам говорил! Я звонил по телефону!

– Нет, мистер Ли, вы не звонили по телефону!

– Ах, ерунда! Вы, должно быть, ошибаетесь! Впрочем, постойте, кажется, я как раз закончил разговор и размышлял – не позвонить ли мне еще в одно место... Мне кажется, я размышлял о том,. гм... стоит ли тратить на это деньги... И тут услыхал шум наверху.

– Ну, уж наверное, вы не размышляли о том, позвонить или не позвонить, целых десять минут.

Джордж покраснел. Он заговорил, почти заикаясь:

– Что вы подразумеваете? Что, черт возьми, хотите этим сказать? Как вам не стыдно? Неужели вы сомневаетесь в моих словах? Словах человека, который занимает такое положение. А почему я вообще должен давать отчет по поводу каждой минуты своей жизни?

Инспектор Сагден ответил с кротостью, которая прямо изумила Эркюля Пуаро.

– Потому, что так уж принято. Джордж обернулся к полковнику полиции.

– Полковник Джонсон, – сердито воскликнул он. – И вы можете терпеть это... неслыханное поведение?

– В случае убийства мистера Ли, – примирительно сказал Джонсон, – такие вопросы должны быть заданы и на них должен быть получен ответ.

– Но ведь я же на них ответил. После того, как я закончил первый телефонный разговор, я размышлял, не позвонить ли мне еще.

– Вы были в этой комнате, здесь, когда раздался крик?

– Да... Да, я был здесь, в комнате. Джонсон повернулся к Магдалене:

– Вы сказали, миссис Ли, что это вы в момент убийства звонили по телефону и были в этой комнате одна.

Магдалена совсем растерялась. Сначала она искоса посмотрела на Джорджа, затем на Сагдена и, наконец, на Джонсона.

– Я была ужасно взволнована, я... я в самом деле не знала, что говорила.

– Мы все точно записали, – саркастически заметил Сагден.

Тут она привела в действие свое оружие, чтобы очаровать сурового инспектора: широко раскрытые испуганные детские глаза, дрожащие губки. Но встретила неприступность человека строгих нравов, которому к тому же не нравились женщины ее типа.

Она неуверенно пробормотала:

– И все-таки... я звонила по телефону. Да, я только не знаю точно, когда.

Она запнулась.

Джордж повернулся к ней и заорал:

– Что все это значит?! Где ты звонила по телефону? Во всяком случае, не в этой комнате!

Сагден невозмутимо сказал:

– Миссис Ли, предлагаю все-таки допустить, что вы не звонили. Где вы были в таком случае, и что вы делали?

Магдалена потерянно посмотрела в пол прямо перед собой, а затем залилась слезами.

– Джордж! – прорыдала она. – Они не должны меня запугивать. Ты же знаешь, что я совсем ничего не могу вспомнить, если меня пугать и загонять вопросами в угол. Я... я в тот вечер вообще не понимала, что говорю, и... я была так взволнована... А они так ужасно вели себя со мной.