Я прекрасно понимала, что Марк имеет в виду. Об этом никто не говорил вслух, но все знали – версия могла быть только одна. Настя стала жертвой маньяка, который похищает девочек, а затем душит их.

– Я не знаю, – честно ответила я. – Нужно надеяться на лучшее, Марк. По-другому нельзя. Полковник Порох знает свое дело, он сделает все, что в его силах…

– Он их убивает, – словно не слушая меня, произнес Михасевич. – Но не сразу. Кажется, через какой-то период. Дней через восемь-десять. Ее нужно найти, ты это понимаешь? Она нужна мне! Нужна!

Лицо режиссера посерело, под глазами залегли черные круги. Он выглядел гораздо старше своих лет, и эта перемена произошла в считаные часы.

Казалось, что и тропическое великолепие зимнего сада утратило жизнь. Одна из лиан пожухла и завяла, огромные цветы сморщились и стали опадать. Неужели в жизни все так?

В дверь постучали, появился администратор Михасевича:

– Марк Казимирович…

Тот, не слушая, сорвался с места и, отшвырнув окурок в мраморный фонтанчик, прошел в холл. Взял трубку телефона, выслушал, что ему говорили.

– Да… Да… Я не могу, но пусть присутствует Серафима Ильинична. Та самая, моя бывшая, ты прав… Я настаиваю… Да… Она вас ждет!

Режиссер повернулся ко мне и, бросив трубку на стол, сказал:

– Кажется, они нашли труп предыдущей жертвы. Я договорился с Порохом, за тобой заедут. И захвати своего профессора Черновяца, он ведь специализируется на всех этих маньяках. Вы должны осмотреть вместе с ним место преступления. Только так можно поймать этого сукина сына!

Я не стала возражать. Если Марк думает, что так будет лучше… Спустя минут пятнадцать к особняку подъехала полицейская машина. Мы смотались к дому профессора Черновяца, который, как я и предполагала, не спал, а изучал в своей библиотеке фолианты, посвященные психологии маньяков. Эрик моментально согласился с предложением Марка.

– Ну конечно же, я помогу! – с уверенностью заявил он. – Серафима Ильинична, у нас есть время, чтобы найти девочку живой и невредимой!

Мне бы его уверенность! От особняка профессора мы направились к месту, где рано утром было обнаружено тело последней из известных жертв.

Ехали мы недолго, легкий туман начинал рассеиваться, и в этом чувствовалось что-то зловещее. Мы прибыли на берег небольшой горной речушки, которая огибала город и впадала в море. Следственная бригада интенсивно работала. Сновали эксперты, осматривали илистый склон, усеянный почерневшими прошлогодними листьями, место происшествия было огорожено. Любопытных заметно не было, скорее всего, жители или не знали о ночном происшествии, или не хотели знать.

Полковник Порох с хмурым выражением лица, заметив нас, подошел, приветствовал вялым рукопожатием.

– Как дела у Марка Казимировича? – спросил он первым делом. Не дождавшись ответа, отошел в сторону, отдавая распоряжения. – Здесь мы обнаружили еще одно тело, – произнес он, вернувшись. – Этого ублюдка нужно поймать во что бы то ни стало.. Михасевич жаждет, чтобы вы участвовали в наших мероприятиях. Это не положено, но из уважения к Марку Казимировичу…

Полковник снова отошел, а когда вернулся, то добавил, глядя на речку:

– Но не думайте, что сможете диктовать мне правила игры. Расследование возглавляю лично я, и я обещал Михасевичу, что его дочь будет найдена, и мы найдем ее. Вы здесь для того, чтобы успокоить его психологически. Пусть думает, что все ищут Настю. И вы в том числе. Вам понятно?

– Вы хотите найти ее, – заметил профессор Черновяц. – Живой или…

– Все будет зависеть от того, как быстро мы выйдем на этого ублюдка, – спокойно возразил полковник. – Психиатры уже работают над его личностным портретом, у него есть особая методика, по которой он и душит жертвы. Убивает он их не сразу, с большими интервалами. Надеюсь, что и в этот раз у нас будет запас времени для того, чтобы выйти на его след.

– У меня есть соображения по поводу личности преступника! – начал Черновяц, но полковника опять позвали, он оставил нас.

– Вот видите, Серафима Ильинична, – сказал огорченно профессор, – Порох упорно не желает с нами сотрудничать, мы для него – пустое место! Он не хочет использовать мой колоссальный опыт! А это может стоить девочке жизни! Поэтому будем действовать самостоятельно, и мы найдем дочь режиссера раньше, чем это получится у полиции!

Я, пропуская треп бахвала-профессора мимо ушей, осмотрелась: мне стало ясно, что работают профессионалы и наше присутствие если не излишне, то, во всяком случае, ощутимой пользы принести не может.

Берег тщательно обшаривали, я, поддерживаемая под руку профессором, спустилась по узкой тропке вниз, к пологой заводи, около которой стояли фотографы и делали снимки. Там же был и Порох.

Вдруг я увидела тело – жертву неизвестного маньяка. Непонятное чувство влекло меня к ней, я подошла ближе. На берегу, лицом вверх, лежала девочка лет семи или восьми, ее глаза смотрели в небо. Я отвернулась. Тот, кто действует в Варжовцах, не ведает жалости…

– Сейчас же отдать экспертам, – приказал полковник. – Нужно выяснить все, что возможно. Мне нужны любые зацепки…