— Что он делает? — прошептала она.

— По-моему, вытаскивает из кармана перчатку, — подсказала Пози.

— Это не… — машинально возразила Араминта, привыкшая возражать всему, что бы ни сказала Пози. — А впрочем, пожалуй, ты права, это действительно перчатка.

— Думаю, я в состоянии узнать перчатку, — пробормотала Пози.

— Что это он разглядывает? — спросила Розамунд, отталкивая сестру в сторону.

— На перчатке что-то вышито, — проговорила Пози. — У нас есть перчатки с гербом Пенвудов. Может, и на этой перчатке какой-то герб?

Внезапно Араминта побледнела.

— Что с тобой, мама? — встревожилась Пози. — Тебе нехорошо? Ты так побледнела.

— Он искал ее, — прошептала Араминта, не отвечая.

— Кого ее? — не поняла Розамунд.

— Женщину в серебристом платье.

— Но почему именно в нашем доме? — удивилась Пози. — Ведь я была на балу в костюме русалки, Розамунд — Марии Антуанетты, а ты — королевы Елизаветы.

— Туфли… — ахнула Араминта. — Туфли…

— Какие еще туфли? — раздраженно бросила Розамунд.

— Они поцарапаны. Кто-то надевал мои туфли. — Лицо Араминты, и без того мертвенно-бледное, побледнело еще сильнее. — Это она! Но как такое может быть? И все-таки больше некому.

— Кто? — спросила Розамунд.

— Мама, ты правда хорошо себя чувствуешь? — снова спросила Пози. — На тебе лица нет.

Но Араминта, не отвечая, уже выбежала из комнаты.

— Дурацкие туфли! Ненавижу вас! — бормотала Софи себе под нос, энергично орудуя щеткой. — А эту пару она даже не носила.

Вычистив очередную пару туфель, она поставила ее в конец длинного ровного ряда и уже собиралась приняться за следующую, как дверь стенного шкафа распахнулась с такой силой, что ударилась о противоположную стену, и Софи испуганно вскрикнула.

— О Господи, как же вы меня напугали! — воскликнула она, обращаясь к ворвавшейся в тесное помещение Араминте. — Я не слышала, как вы вошли и…

— Собирай вещи! — яростно прошипела Араминта. — К утру чтобы духу твоего в моем доме не было!

Щетка выпала у Софи из рук.

— Что?! — ахнула она. — Но почему?

— А должна быть какая-то причина? Мы обе знаем, что я уже год назад исчерпала все средства на твое содержание. Больше я держать тебя здесь не желаю.

— Но куда мне идти?

Глаза Араминты превратились в узенькие щелочки.

— Мне на это глубоко наплевать.

— Но…

— Тебе уже двадцать лет. Вполне зрелая девица. Хватит мне уже с тобой нянчиться!

— Вы никогда со мной не нянчились, — шепотом возразила Софи.

— Не смей так со мной разговаривать!

— А почему, собственно, нет? — уже в полный голос бросила Софи. — Что я теряю? Вы в любом случае выгоните меня из дома.

— Могла бы оказать мне немного уважения, — прошипела Араминта, прижав ногой юбку Софи и не давая ей подняться, — учитывая, что я весь последний год кормила и одевала тебя по доброте душевной.

— Вы ничего не делаете по доброте душевной. — Софи потянула за юбку, однако Араминта не отпускала ее. — Зачем вы меня здесь держали?

— Ты дешевле, чем обычная горничная, — осклабилась Араминта, — и потом, мне было так приятно отдавать тебе приказания.

Софи и сама это понимала. Понимала, что Араминта превратила ее в свою рабыню, но Пенвуд-Хаус был ей домом, миссис Гиббонз относилась к ней как к родной, Пози всегда была с ней добра, а что она знает об остальном мире? Да практически ничего. Куда ей идти? Что делать? Чем зарабатывать себе на жизнь?

— Но почему именно сейчас? — спросила она. Араминта пожала плечами:

— Потому что от тебя больше нет никакой пользы.

Софи взглянула на длинный ряд вычищенной обуви.

— Разве?

Араминта вонзила острый каблук в юбку Софи с такой силой, что порвалась материя.

— Ты вчера была на балу-маскараде, ведь так?

Софи почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица: Араминта все знает!

— Н…нет, — пролепетала она. — Как бы я туда попала?

— Не знаю, как ты это сделала, но факт остается фактом: ты там была. — Араминта ногой подвинула Софи туфли. — Надень.

Софи в ужасе взглянула на них. Это были те самые туфли, которые она надевала вчера на бал, белые, шелковые, прошитые серебряной ниткой.