— Ага! — насмешливо подхватила Полина. — И тогда уже за нами двумя будут гоняться люди со шприцами.

— Да-да, шприцы! — встрепенулся Никифоров. — Знаешь, на какую мысль ты меня натолкнула? Уколы умеют делать не только врачи, но и родственники больного человека. Они вынуждены этому научиться, если хотят помочь, допустим, своей бедной бабушке. И это письмо тоже от гипотетического пациента. Так что у нас прорисовывается связь врач — пациент.

— Ну и что? — осторожно поинтересовалась Полина.

— А то, что у меня появилась версия! — заявил Никифоров. — Пойдем отсюда. В моем коттедже гораздо спокойнее.

— Знаешь, я совсем не хочу ночевать на природе, — напряженным голосом сообщила та. — Давай вернемся в город.

— Ладно, — он не стал упираться. — Хотя я не люблю город летом — над ним висят килограммы вредных выхлопов, и они обожают задерживаться в легких.

— Ты ведь куришь!

— Смею заметить, что табак я курю по собственной инициативе, а выхлопные газы лезут в меня без разрешения.

В дороге Никифоров слушал громкое радио. Полина до отвала накушалась популярной музыки, перемежавшейся запредельными комментариями ди-джеев, и в тихую квартиру вошла оглохшая.

— Музыка помогает мне сосредоточиться! — заявил ее спутник, наклонившись и почесав кошку, которая царственной походкой вышла им навстречу.

Мирандолина села и принялась с независимым видом умываться. Будто она просто так вышла, а не их встречать.

— Ты сказал, что у тебя появилась версия, — напомнила Полина, когда они устроились на кухне и поставили на стол разворчавшийся чайник.

Никифоров не стал морочить ей голову долгим предисловием, а сразу же изложил самую соль:

— Я думаю, в отделении у Максима Анохина умер больной. Лечащим врачом была твоя сестра. И безутешные родственники обвинили их обоих, ну.., скажем, в попустительстве. Или во врачебной ошибке. И приговорили к смерти.

Полина некоторое время смотрела в чашку, потом подняла глаза и возразила:

— Но, Андрей! В этом отделении только тяжелые больные. Наверное, там многие умирают.

— Безутешным родственникам все равно, смею тебя уверить.

— А при чем здесь я?

— Не знаю, не знаю, — пробормотал Никифоров. — Тут у меня какая-то неувязка.

— Я Машковой Екатерине Ивановне, которая конверт передавала, сказала, что вместе с Людой работаю! — воскликнула Полина. — Меня ведь вот-вот должны были устроить в регистратуру! Я и сказала… Что уже работаю.

— В мою версию погоня за тобой все равно не укладывается. Если умер больной, ты никак не можешь быть виновата, работаешь ты в этой клинике или нет. Но, все равно, я не хочу пока сбрасывать ее со счетов, потому что другой версии у меня нет.

— А как можно проверить твою версию? — призадумалась Полина.

— Мне нравится, что ты не причитаешь, а мыслишь конструктивно, — похвалил Никифоров. — Во-первых, нам нужна статистика. Список пациентов, которые умерли в больнице, скажем, за последние три месяца. И тех, которые выздоровели и выписались, — тоже. Если чьи-то родственники действительно подняли шум, больные могли что-то слышать.

— Может, стоит узнать об этом у подруги Люды, Наташи Скворцовой? Она показалась мне необыкновенно приятной женщиной…

— Если был скандал, Наташа вряд ли о нем расскажет. Корпоративная этика! А бывшие пациенты клиники запросто проговорятся. Допустим, кто-то из пациентов умер, а родственники умершего угрожали врачам. Что-нибудь в этом роде.

— Но если ты считаешь, что Скворцова ничего нам не расскажет, то как же добыть такой список? Кроме нее, в больнице у нас нет знакомых.

— Зато там наверняка проходят практику студентки. Лето же! — огорошил ее Никифоров.

— И что?

— Что-что! Студентки покупаются. Если не деньгами, то комплиментами и конфетами.

— Планируешь отправиться в клинику и заигрывать с будущими медсестрами? — с деланным равнодушием спросила Полина. Она-то думала, что Никифоров намерен шевелить мозгами, и только!

— Я не гожусь для столь сложного дела, — вздохнул тот. — Не хватает обаяния. Думаю, мой друг Бунимович подойдет. Там и рост, и вес, и подобающая физиономия. Когда Костя видит женщин, у него внутри включается ядерный реактор, и они это чувствуют. Кроме того, он знает массу анекдотов, которые разят слабый пол наповал.