Пожалуйста! Подумаешь...

Бросает в пот. И спать хочется. Спать так спать. Мама всё подходит, всё поправляет одеяло и прикладывает руку ко лбу.

— Спи, сынок, спи...

— Я сплю, мама.

Откуда-то издалека — глухая автоматная очередь. Наверное, папа и мама смотрят передачу по телеку, а там опять что-нибудь про войну. Юрка вновь просыпается.

В спальне — тихо. Темно во всём доме. А где-то, похоже на огневой, гремят выстрелы, лают собаки.

Резко, требовательно звонит телефон.

— Слушаю,— сонно роняет в трубку папа, потом громко, встревожено: — Что?— и, включив настольную лампу, поспешно одевается, стучит сапогами у порога.

— Что случилось, Лёша?— встревожено спросила мама.

— Потом, потом... бегу!..

Мама вздохнула, прилегла, но свет выключать не стала.

Юрка на цыпочках прокрался к двери спальни,— настенные часы показывали половину седьмого. Что же случилось там, на огневой?

От проходной с рёвом промчалась мимо офицерских домиков машина. Прильнув лицом к стеклу, Юрка успел заметить — санитарный автобус. Немного погодя из ворот выехал грузовик старшины. В кузове во весь рост стоял «дядя Стёпа».

Из спальни вышла мама, спросила:

— А ты почему не спишь?

— Я пойду туда... Я на немножко...

— Больной? Только тебя там и не хватало. Ложись. Ночь-полночь — бежишь... Тоже мне — солдат... Спи!..

Не спалось Юрке. Часы пробили семь, половину восьмого.

Опять послышался шум мотора. На этот раз две машины шли на огневую — «газики», как у папы.

Нет, сидеть и ждать Юрка больше не мог: в городке случилось что-то серьёзное. Одевшись, опять тихонько прокрался к двери в спальню. Олю, конечно, из пушки сейчас не разбудишь, а мама прилегла не раздеваясь. Сон у неё чуткий... Хоть бы не скрипнула дверь...

Не скрипнула!

На этот раз дальше проходной его не пустили.

— Побудь, Юра, пока у нас,— предложил сержант Воронин, ведя его в караульное помещение.

— Почему?

— В казарме начальства полно...

— А почему у тебя рука перевязана?

— Ерунда. Царапина.

— А кто тут стрелял?

— Пришлось пострелять. Забрался к нам один тип, ну, в общем, сфотографировать решил...

— Шпион, да? Его поймали?

— Не ушёл! Только вот... Шах ранен...

Юрка стремглав кинулся к двери.

— Вернись, Юра! Шаха нету, его в больницу увезли. И Рекса отправили в лечебницу.

Юрка присел на свободный топчан. Вот, оказывается, что здесь случилось: Шаху пришлось один на один бороться с врагом, а он, Юрка, в это время спал. Спокойно спал, когда его другу так нужна была помощь...

— Ведут!— сказал часовой, выглядывая в дверь.

Юрка выбежал на плац. Уже совсем рассвело, и потому лампочки на столбах вдоль плаца, казалось, стали гореть тусклее.

С крыльца казармы в сопровождении двух сержантов с автоматами сошёл высокий сутулый мужчина в низко надвинутой на глаза шапке. Сержанты толкнули его в один из «газиков». К другому, разговаривая между собой, приближалась группа офицеров. Кроме подполковника Волошина, никого из них Юрка не знал.

Обходя их стороной, заспешил к отцу, стоявшему у крыльца казармы.

И вдруг, будто его кто-то толкнул в грудь, чуть не упал Юрка, со страхом глядя на майора, идущего рядом с подполковником Волошиным. Ведь это же он, человек со шрамом... Почему он в офицерской форме? Почему он здесь?

Юрка сорвался с места, подбежал к отцу, зашептал взволнованно:

— Папа, он не офицер!.. Он тот самый, что за нами всё время следил. И на дереве тогда был он... И это ему я разболтал военную тайну... Папа, прикажи арестовать его!.. Ну вот того... дядю Мишу...

— Успокойся, сын,— задумчиво сказал папа.— Если бы не майор Костенко, наверное, Шахназаров не остался бы в живых.

— Но ведь это же он...

— Я тебе всё потом объясню. Иди домой, ты ведь болен...

— Не болен я, ничего я не болен...— Юрка невольно прижался к отцу, потому что человек со шрамом вдруг повернулся и зашагал к казарме. Юрке было ясно: раз папа говорит, что этот человек майор Костенко, значит, он действительно майор Костенко, но всё же что-то мешало ему окончательно успокоиться.

Майор подходил, улыбаясь.

— Здравствуй, Юра! Рад тебя видеть.

Юрка молчал.

— В школу ходишь? Как дела?

— Нормально.

— Ну, а медвежонок — жив-здоров?

— Жив,— натянуто улыбнулся Юрка.

— Значит, полный порядок? Хорошо!— майор похлопал Юрку по плечу и сказал теперь уже папе: — О блокпостах, Алексей Павлович, я побеспокоюсь сегодня же. Ну, всего доброго. Юра, до встречи!

«Газики» скрылись за воротами.

— А того шпиона в тюрьму посадят, да, папа?— спросил Юрка, идя вслед за отцом к казарме.