– Да когда же ты очнешься?!
– взорвалась на нее Оливье, со стуком поставив свой стакан, полный сока, на стол. Сок расплескался, но Оливье, всегда такая щепетильная, не заметила этого.
– Он уже больше не с тобой, и даже не надейся на что-нибудь еще. Забудь. Живи дальше.

Наша Снежная Королева впервые с того времени, как я ее знаю, утратила над собой контроль. Она говорила так агрессивно и вспыльчиво, что я удивилась, как давно она все эти чувства держит в себе. Вот, что меня пугало в ней и в Дрю. Тлеющий огонь ненависти когда-нибудь разгорится в огромный пожар, и лучше не быть поблизости, когда такое случиться.

Я оглядела своих друзей и поняла, что они были шокированы не меньше моего. Увидев наши вытянувшиеся лица, Оливье спокойно пригладила волосы, и, кажется, уже снова полностью владела собой. Жутко было видеть это, я почти представляла, как Оливье, пырнув ножом мужа, из-за какого-то его замечания, продолжит спокойно нарезать овощи в салат, а он будет лежать рядом на полу и истекать кровью. Возможно, мое воображение подпитывал фильм Хичкока, который мы смотрели на днях с девочками, но теперь я не могла смотреть на Оливье со спокойной душой. Может Калеб, сам того не желая, вызывал наружу те чувства, которые все мы старались спрятать глубоко в себе и контролировать? Я еще никогда прежде не была такой подавленной, как в эти последние дни. Казалось, что депрессия не просто усиливалась, а поглощала меня. И именно Калеб был причиной ухудшения.

Я задумчиво скользнула взглядом по столику, где сидел Калеб, но уже один. Он не выглядел одиноким или грустным, но все мысли сразу же спутались в моей голове, когда я встретилась с его глазами. Такими непроницаемыми, волшебными, холодными и в то же время знакомыми.

Зачем он так делает? Я насилу оторвала взгляд. Неужели ему хочется и меня добавить в список своих удач? Да уж, думаю, беременных там еще не было. Или же все потому, что я знаю его тайну? Такой скрытный, держащий в секрете свои прошедшие годы и события своей жизни, а тут вдруг открыт для совершенно незнакомого человека.

– Значит у "Терри" в 7, - пробился сквозь мои раздумья голос Евы.

– Ты заедешь за мной?
– обратилась ко мне Бет.
– А я уже покажу тебе дорогу.

– Вечно ты любишь выпендриваться. Неужели ее машина лучше моей?
– голос Калеба раздался слишком близко, и, испугавшись, я смахнула стакан Бет и свой на пол. Сок запрыскал только мои штаны и мне до обидного стало неловко. Слезы почти выступили на глазах.

– Нельзя же так подкрадываться!
– гаркнула я, почти все за соседними столиками оглянулись, открыв рты. Для них я все еще оставалась той самой беременной новенькой, и они прямо-таки трепетали в преддверии скандала. Да уж, я была не самой малозаметной фигурой.

– Ну, я вообще-то тут уже несколько минут сижу. Я же не виноват, что ты столь невнимательна, - усмехнулся язвительно Калеб, и хотя его улыбка была скорее злой, я напомнила себе, что нужно не забывать дышать. Причем постоянно.

– Да неужели, - кажется, нашему миру пришел конец. Я собирала свои вещи и поднос, когда в тон ему добавила, - О, прости, что не заметила лучший образчик самца в этой школе. Может это значит, что ты не так уж и неотразим?

Оливье и Сеттервин прыснули со смеху, но я не стала ни на кого смотреть и, выкинув свой недоеденный ланч, почти выбежала из столовой. На полпути к спортивному залу, где должна была проходить ежемесячная лекция для всех учеников от 14 лет, я услышала, как кто-то следует за мной. Подумав, что это опять привязался Калеб, я захотела обернуться и нагрубить ему. Но ко мне спешила Бет, таща мою сумку, и я только теперь поняла, что по ошибке взяла ее.

– Спокойнее, это только я, - увидев воинственное выражение моего лица, Бет постаралась предотвратить злой крик, готовый сорваться с моих губ.

Я еле сдержала подступивший к горлу ком. Я чувствовала, что была сегодня на иголках, что-то изнутри меня изматывало, заставляло то ощущать ненависть, то злобу и пустоту, теперь же слезы. Я была уверена - причина всему не ребенок, а та черная бездна, которую я так давно сдерживала в себе. Да еще этот треклятый вампир, бесящий меня своим поведением, вытягивающий из меня все соки. Что же так меня раздражало в нем?

– Не обращай на Калеба внимание, - осторожно улыбаясь, Бет отвела меня в сторону и посадила на первую попавшуюся лавку, - он в последнее время сам не свой. Хамит всем, даже учителям, и эта его поездка, из которой он вернулся совершенно иной. Возможно, все потому, что отец уехал надолго, но я не думаю, что из-за него.
– Бет развернула меня лицом к себе и продолжила, - скорее всего, причина в девушке. Сомневаюсь, что это Мери, он почти не смотрел на нее, за все то время что они встречались, и к тому же, разошелся с ней сегодня.

Бет застыла, внимательно следя за моим лицом с понимающей улыбкой.

– Не понимаю, к чему ты ведешь, но теперь меня начинает мучить совесть - не стоило так с ним разговаривать, - отозвалась я, подумав, что в Чикаго действительно должно было что-то случиться

– О нет, стоило!
– с ликованием возразила Бет.
– Не могу сказать, что мне нравится, как Калеб обращается с девушками, и это притом, что мы друзья. И за тот период времени, что я знаю его, он так и не менялся. И вдруг приехала ты, и он встретил девушку, которой совершенно безразличен. Думаю, пока что его сдерживает лишь то, что ты в положении. Но это и огромный соблазн для него. А Калеб никогда не мог устоять от соблазна иметь то, что ему не дают.