Шрифт:
— Я не рылся, — резко ответил он. — И я все убрал на место. Это все?
Листвичка недовольно фыркнула, но больше ни о чем спрашивать не стала.
— Вот, убери тысячелистник, — приказала она. — Я пойду, проведаю Милли. Не нравится мне, как она дышит. Бегает на холоде со своими котятами, а ей это пока вредно.
Когда Листвичка ушла, Воробей аккуратно убрал тысячелистник, а потом вытащил листья ромашки и кусочек корня лопуха.
«Если и это не то, то я мышь!»
Убедившись, что Листвичка занята в детской, он поспешно бросился к старейшинам.
— Опять ты! — сварливо, но уже без раздражения, встретила его Кисточка. — Ну, что на этот раз?
Быстро обнюхав принесенные Воробьем травы, она задумчиво пожевала лист ромашки и покачала головой.
— Нет. Опять не то.
Долгохвост тоже старательно изучил травы, и покачал головой.
— Нет.
— Ладно, — уныло вздохнул Воробей. — Поищу еще.
— Лучше бы ты выкинул пчел-то из головы, да челом занялся! — ворчливо посоветовала Кисточка, сворачиваясь клубочком, чтобы вздремнуть.
Воробей доедал полевку возле кучи дичи, когда услышал шаги Огнезвезда, направлявшегося в палатку целителей. Поспешно проглотив остатки дичи, Воробей вскочил и, прокравшись следом за Огнезвездом, притаился за ежевичным пологом, чтобы не пропустить ни единого слова.
— Листвичка, я хотел тебя спросить... — смущенно начал Огнезвезд.
— Да? — резко перебила его целительница. — Что?
— Я просто хотел узнать, не удалось ли тебе поговорить со Звездным племенем. — Предводитель старался говорить как можно небрежнее, но Воробей сразу понял, что этот вопрос очень много значит для Огнезвезда, и он со страхом и волнением ждет ответа целительницы.
Поначалу Воробей и сам похолодел, ожидая ответа Листвички, но потом расслабился.
«Да если бы она поговорила с Угольком, об этом уже все племя знало бы!»
— Нет! — грубо рявкнула Листвичка. — Если такое случится, ты узнаешь об этом первый, как положено.
— Да... Конечно, спасибо, — пробормотал Огнезвезд, пятясь из палатки. Несколько мгновений он нерешительно переминался на пороге, но потом развернулся и опрометью бросился прочь, даже не заметив Воробья.
«Интересно, почему Листвичка не хочет говорить со Звездным племенем? Чего она боится?»
Ему не терпелось поскорее выбежать из лагеря, сбегать к озеру и достать свою палку. Может быть, Утес все-таки захочет поговорить с ним? Но потом Воробей вспомнил, что Утес уже сказал ему все, что хотел сказать. Он велел искать ответы в своем лагере, в собственном племени.
«Звездное племя, ау! Почему вы не хотите мне помочь? Разве это не ваша работа — помогать своим соплеменникам и направлять их в поисках правильного пути?»
Словно в ответ на его молчаливую мольбу на поляне появилась Песчаная Буря и решительно направилась к Воробью.
— Ты не против прогуляться со мной в лес? — спросила она.
Воробей озадаченно пошевелил ушами.
— Зачем?
Песчаная Буря насмешливо заурчала.
— Не веришь, что я могу пригласить тебя просто так, за компанию? Что ж, на этот раз ты прав. Мне нужно поговорить с тобой наедине.
— Ладно, — кивнул Воробей. — Но мне нужно предупредить Листвичку. Она... скажем так, она сегодня не в духе.
— Я знаю, — спокойно ответила Песчаная Буря. — Подожди меня здесь. — Развернувшись, она протиснулась за ежевичный полог и коротко объявила:
— Листвичка, я ненадолго заберу у тебя Воробья. Мы идем в лес.
— Хорошо, — с явной неохотой ответила Листвичка. — Передай ему, пусть на обратном пути наберет еще пижмы.
Не чуя под собой лап, Воробей следом за Песчаной Бурей выскочил из колючего лаза и помчался к границе племени Ветра. Он всегда уважал эту спокойную и мудрую воительницу, и на это уважение никак не повлияло горькое знание того, что Песчаная Буря не была матерью его матери.
Всю дорогу до ручья, отделявшего территорию Грозового племени от племени Ветра, Песчаная Буря была задумчива и неразговорчива. Воробей нетерпеливо выслушал ее скупые замечания по поводу дичи и возможного нападения племени Ветра. Он не спорил и не возражал: ежу понятно, что Песчаная Буря не ждала его комментариев. О деле она заговорит только тогда, когда будет готова.
Наконец, они вышли на открытое место, где начиналась пустошь, и холодный ветер со свистом сбегал с гребня холма, тянущегося до самого Лунного Озера.