В Майами Элис попала совершенно случайно. Точно с такой же вероятностью она могла оказаться в любом другом городе Америки.

Три дня назад, вернувшись домой после разговора с Фредом злая и раздраженная, Элис даже не предполагала, как проведет незапланированный отпуск. Никаких идей не было, да и желания планировать тоже.

— Ну и ладно, — сказала она себе. — Запрусь дома и на улицу даже ке выйду.

Ее хватило ненадолго. Уже утром второго дня Элис почувствовала себя зверем, запертым в клетку. Она, как этот самый запертый в клетку зверь, бездумно бродила по квартире, не зная, чем себя занять.

Но ей было в тысячу раз хуже, чем зверю. Она не чувствовала спокойствия в своей квартире. Все ей здесь напоминало о Грэге. Вот на этом стуле он сидел, вот из этой кружки пил чай, а вот на этой кровати они… Только ее мысли доходили до этого места, Элис стрелой вылетала из спальни. Нет, только не вспоминать о Грэге, только не думать о нем!

Элис чувствовала себя наркоманом, которого лишили дозы. Она хотела видеть Грэга, дотрагиваться до него, слышать его голос, смотреть в глаза. Ей казалось, что от нее оторвался кусочек сердца, и, покалеченное, оно ныло и ныло.

Элис несколько раз брала телефон и набирала две первые цифры номера, но тут же, испугавшись, давала отбой.

Лучше перетерпеть сейчас, чем мучиться потом. Да, ей больно. Да, ей плохо. Но она сможет прожить без него, сможет.

И опять бесцельная ходьба по квартире. Туда-сюда, туда-сюда. Как зверь в клетке.

На третий день, проведя бессонную ночь на диване в гостиной (в спальне она так и не смогла лечь на кровать), Элис наскоро побросала вещи в сумку, вызвала такси и попросила отвезти ее в аэропорт.

В отеле «Индиго» Элис порекомендовал остановиться водитель такси. Когда она, сев на заднее сиденье, сказала, что в Майами ничего не знает, водитель, обернувшись, только спросил:

— Хотите с размахом или не очень?

— Не очень, — улыбнулась Элис.

— Понятно.

Номер показался Элис вполне уютным. Стены выкрашены в спокойный бежевый цвет, на полу ковер такого же оттенка, только чуть потемнее. На огромной кровати гора подушек. Телевизор в углу, у окна мягкое кресло и журнальный столик. Нормальный, стандартный гостиничный номер. О другом Элис и не мечтала.

Распаковав сумку, она решила спуститься в ресторан на первом этаже отеля. Портье при оформлении на все лады расхваливал его кухню и рекомендовал обедать именно в нем.

Элис вспомнила, что давно уже не ела. Дома, ведя жизнь затворницы, она ничего не готовила. Разве можно назвать нормальной едой разогретые в микроволновке сандвичи с курицей? Желудок требовал нормальной человеческой пищи. Причем требовал настойчиво. Сейчас она готова была съесть что угодно.

Войдя в ресторан, Элис оглядела зал и… вздрогнула, отступила назад, готовая убежать прочь.

За столиком у окна, спиной к входу, сидел Грэг. Его спина, его затылок. Сердце Элис учащенно забилось. Умом она понимала, что Грэг здесь, за сотни километров от Нью-Йорка, никак не мог находиться. Но где-то внутри тоненький голосок пискнул: а вдруг? А вдруг он ее нашел, приехал за ней? Голос разума тут же прервал ее фантазии. Ерунда, несколько часов назад она и сама не знала, что окажется в отеле «Индиго». Да что там в «Индиго», она не знала, что окажется во Флориде.

Отъезд ее был так стремителен, что она не сообщила о нем никому, даже Рейчел.

Конечно же, это был не Грэг. То ли почувствовав ее взгляд, то ли по другой причине, мужчина оглянулся. Он совершенно не был похож на Грэга. Только ее воспаленная фантазия могла увидеть между ними сходство.

У меня уже начинаются галлюцинации, подумала Элис, усаживаясь за свободный столик посреди зала.

Аппетит неожиданно пропал, и она ограничилась куриным салатом с кукурузой, хотя услужливый официант предлагал ей попробовать фирменное блюдо их ресторана — запеченную форель.

Форели Элис не хотелось, она и салатик съела с большим трудом, убедив себя тем, что без еды не обойтись.

— Так, дорогая, — сказала она себе, вернувшись в номер, — это никуда не годится. Не для того ты сюда приехала, чтобы в каждом мужчине видеть Грэга.

А зачем она вообще сюда приехала? Запоздалое сожаление об этом по большому счету бездумном поступке вызвало новый шквал раскаяния.

Все у нее не так, все у нее неправильно. Вся жизнь у нее неправильная. И сама она неправильная.

Еще недавно ее решение расстаться с Грэгом казалось Элис логичным и рациональным. Она не будет видеть его, а значит, вскоре забудет. Он не будет видеть ее и, значит, тоже забудет.