Преданный дар: Избранные сихотворения.
вернуться

Позняков Николай Сергеевич
Шрифт:

ОТДЕЛЬНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

«Печальны вы, часы заката…»

Печальны вы, часы заката, В полях у медленной реки. Любовь уснула. Сердце сжато Слепым предчувствием тоски. Безмолвно смотрит даль седая; Недвижен туч горящий ряд; Едва несется робко тая, Свирели зов от дальних стад. [Июнь-июль] 1914 Кудиново

БОРОДИНО

Я никогда не знал таких полей, Исполненных Господней благодатью… Где в оный час стремилась рать за ратью – Теперь покой невозмутимых дней. Молчат холмы, поляны и леса, Задумчивые памятники строги, В долинах вьются пыльные дороги, Спокойной негой дышат небеса. Здесь сладко быть тому, кто в бурях жил, И унести, забвенье зол изведав, Благословенье ласковое дедов Из глубины приветливых могил… [Июнь] 1915

«Кровавый круг, который столько крат…»

Кровавый круг, который столько крат Передо мной рождался из тумана, Сегодня ты – запекшаяся рана: Багрян и ал твой пламенный наряд. Над мирными, пустынными полями, Над сетью нескончаемых дорог Восходишь ты – не лучезарный Бог, А бог иной, не знаемый жрецами. Созвездия смешали свой черед: Порфирою оделся ты багряной – И стаи птиц замолкли над поляной, Не смея твой приветствовать восход. Из неживой тебе несется груди Приветный гимн над сводами дубрав: Восходишь ты, тревожен и кровав, Под дальний гром грохочущих орудий. 1915 Львов – Красне

«Люблю, скользя по глади пыльной…»

Люблю, скользя по глади пыльной, Среди чужих степей и гор Внимать, как говорит стосильный, Легко рокочущий мотор. Когда несешься в быстром беге, Спасаясь от незримых стрел, Так сладко думать о ночлеге И верить в радостный удел. Игрой Фортуны лицемерной Широкий путь для нас готов, И мы скользим, качаясь мерно, Меж зеленеющих холмов. Но ближе синие отроги, Пути склоняются к реке, И манят горные дороги Желанной смертью вдалеке! И жду я в нежащем полете Конца мгновенного измен, Когда в обрыв, на повороте, Сорвется мощная Лоррэн. 1917 Одесса – Яссы

«Кто в завесы потаенные…»

Кто в завесы потаенные Дней грядущих вникнуть мог? Мы проходим, облеченные В тяжкий пурпур наших тог. Пусть разбиты, пусть измучены, Мы смеемся над судьбой: Не веками ль мы научены Выходить с улыбкой в бой? И в долине ли оснеженной, В колоннаде ль пестрых зал Для груди моей изнеженной Может быть, готов кинжал. Смерть дохнет минутой медною, Шпагу выронит рука, – Но зовут хвалой победною Нас грядущие века, И в перстнях яснеет золотом Геральдический узор; Куй же, смерть, единым молотом, Нашу славу, свой позор! Январь 1920 Одесса

«Я поверить не мог…»

Я поверить не мог правде ума, что нашей жизни миг, Точно искры огонь, смерть унесет в тьмы бесконечной даль; Я поверить не мог, что мы живем лишь для земли одной Как живет мотылек, утром родясь, чтоб умереть к ночи; Я поверить не мог, что всё добро, вся красота земли, Всё, что здесь создавал ум мудрецов, – всё умереть должно В бездне хаоса тьмы. Только теперь жизни я смысл познал. С мира ткани сорвав грез молодых тихой тоской души. [27 ноября 1911]

ШЕКСПИР

Первый Сонет

Доселе я не знал тебя, певец, Тебя, творец великих привидений; Я не любил твоих любимцев тени, Как лицедей, ты был бездушный лжец. Мне святотатным мнился твой венец, Мне лживыми твои казались пени, Не верил я словам твоих сомнений — Кто без души проникнет вглубь сердец? Ты был мне чужд. Но как светло, как странно Напев любви мне слушать неустанной В твоих сонетов пламенных строфах! И вот твой лик сияет светом новым, И я склоняюсь пред венцом лавровым, Тебе судьбой дарованным в веках.

ШЕКСПИР

Второй Сонет

Посв. В. И. Базанову

Титан любви, Сикстинская Капелла Поэзии, мистерий крестный ход, Где в элевзинских таинствах народ Искал души, не забывая тела, – Как тетива тугого самострела Звучит, стреле смертельный давши лёт, Так он, в веках неузнанный, живет В величии безвестного удела. Ты хочешь знать, какою силой странной В моих стихах горит огонь нежданный, Что в них волнует и зовет? Молчи. Прочти его – и ты узнаешь севы, Моей души взрастившие напевы: В твоих руках – стихов моих ключи.