Преданный дар: Избранные сихотворения.
вернуться

Позняков Николай Сергеевич
Шрифт:

«О странный день! Под Моцарта напев…»

О странный день! Под Моцарта напев Кончаешься ты благостно и мирно: Моя судьба спокойна и обширна, Утих богов неотвратимый гнев. Куда ведешь, так много обещая, Что дашь ты мне, неотвратимый Рок? Какой узор покажет твой челнок, Какая песнь утихнет, замирая? Сначала шум тревожного двора, И суета, и смутное волненье, Потом поля и ветра дуновенье, Потом любви блаженная пора. Звучи и пой, ликующая скрипка, Лети, лети, за мигом стройный миг! Спокойный взор животворящих книг В моей душе, как вешняя улыбка. Тебе, Судьба, вверяюсь я опять, Так сладостна душе твоей отрава. О, если б ты, всё так же величава, До пристани смогла меня домчать! 1915

«Как тяжело и думать и читать…»

Как тяжело и думать и читать, Когда душа подавлена тоскою! Холодный снег, вернувшийся опять, Ложится вновь тоскливой пеленою. Туманный день едва глядит в окно, Несет метель туманы снежной пыли, И чуется, что чуялось давно: Покинут я, и счастья миги – были. Сотрется с уст твоих лобзаний след, Забуду я минуты наслаждений, – Но как забыть ночей бессонных бред, Тоску забот и тернии волнений? Цветы любви сумею я срывать И без тебя уверенно и смело, И с грустью, верь, не стану вспоминать Когда-то мной целованное тело. Уходишь ты? К разлуке я готов. Твои дела не в силах проклинать я. Но боли ран минувших вечеров Вы смоете ль, продажные объятья? 1915

«Проходят радостно и стройно…»

Проходят радостно и стройно Потоки равномерных дней, И сердце гордое спокойно В победе радостной своей. Волнений нет, и думы ясны, И больше нечего желать. Разлуки миги – не опасны, И никакой не грозен тать. Пускай назавтра не найду я Любимых уст, не встречу взор; Но разве брошу, негодуя, Судьбе я дерзостный укор? Ведь мы с тобою знаем твердо Часы намеченные встреч, И я в ножны влагаю твердо Отныне мне ненужный меч. Сомненьям тусклым и ревнивым Закрыты доступы к сердцам – И верю я твоим правдивым, Твоим доверчивым речам. 1915

«Простите, мирные поляны…»

Простите, мирные поляны: Мой новый жребий горд и строг; Давно желанный слышен рог, Зовут воинственные станы. Былые бросив рубежи, Идя незнаемой дорогой, Душа, разбитая тревогой, – Былые скорби отложи. Спокойный зритель бури ратной, Я не боюсь грядущих дней: Я знал бои еще сильней В боях с судьбиною превратной. 1915

«Ты начался тяжелою разлукой…»

Ты начался тяжелою разлукой, Грядущий год; Ужели мне платить за счастье мукой Пора придет? Ужель текут, исполнены печали, Потоки дней, И правда то, что карты мне вещали Под смех друзей? Не мальчик я, и суд суровый рока Я знал давно: Кто взнесся ввысь – тому упасть глубоко Предречено. Таков всегда слепой и неизменный Судьбы закон, И им никто – ни дерзкий, ни смиренный Не пощажен. Судьбины раб, могучему закону Вручусь и я: – Терзай и мучь – я вынесу без стона, Но мучь меня. Лишь я один во всем, что сердцу мило, Виновен был, Лишь я ладью по прихоти кормила В морях водил. И не тебе, кого стихи венчали За твой привет, Нести ярмо мучений и печали За мною вслед. Когда я встал, я сердцем ведал твердо, Каков мой путь, – И я один готов подставить гордо Под стрелы грудь. 1915

«Я много песен пел, покорствуя богам…»

Я много песен пел, покорствуя богам; Я видел много лиц в пленительных забавах. Тонул в изысканных и сладостных отравах, Склонялся сдержанно к пылающим устам. Я вновь и вновь любил – и долгие уроки Открыли верный путь для мимолетных встреч; Руками дерзкими я всех касался плеч, Но счастья милого давно умчались сроки. Зачем же я тебе на твой отвечу взор, О смуглое дитя с задорными глазами, Проворная, как лань, – что может быть меж нами Среди полей чужих и незнакомых гор? 1916

«Ты победил. Твои тревоги…»

Ты победил. Твои тревоги Теперь развеялись, как дым, И снова царственны и строги, Края твоей расшитой тоги Плащом повисли огневым. Ты победил. Не так же ль верно Ты побеждал в былые дни? Твоя судьба нелицемерна, И поворот созвездий мерно Твои приветствует огни. Ты победил – готовься к бою. Отдохновенью – только миг. И если дружен ты с судьбою, Она должна твоей рукою Писать своих страницы книг. 1917

«Старые песни тобою допеты…»

Старые песни тобою допеты; Годы безумья – в объятиях Лета; В путь ты готовишься, дерзок и юн. Годы грядущие мраком одеты; Помни же царственных трупов завета, Помни, народный трибун! Помни и то, чему жизнь научила: Помни, откуда пришла к тебе сила, Кто озаряет твой солнечный день. С сердцем, исполненным правого пыла, Стой же, доколе судьба не сразила, Стражем родных деревень. 1917