– Вы, конечно, понимаете принц, – нервно сказала мама, – что невозможно с таким отношением рассчитывать на благосклонность... даже гипотетически возможных родственников... и на какие-то отношения...

– Чем вам не нравится такой жених как я? – разъяренно спросил Джекки.

– Ну, вы понимаете Джекки, – напряженно сказала мама, – будь вам лет под тридцать-сорок, будь вы постарше, тогда можно было бы пойти на это, хотя это и вызвало бы гнев вашей мамы...

– Ну, так можете радоваться, – злорадно заявил им Джекки. – Потому что мой старший брат вчера весь вечер ругался с мамой и отцом, заявив им, что собирается заявиться к вам и просить руки!

– Поздравляю Мари! – восторженно хлопнула я сестру. – Не забудь меня, принцесса, когда муж твой станет королем!

Лицо у Мари ошарашено кисло вытянулось, точно она съела лимон без сахару, и она с дрожью передернула плечами, словно увидела старшего принца наяву.

– Вы что, сдурели что ли? – накинулась на меня она, вздрогнув от страха. – Как вы могли подумать такую гадость?!?

Я хихикнула.

– Неблагодарная ты скотина, Мари... Тебя осчастливили, а ты...

Она съесть меня была готова живьем.

– К тому же, если выбирать между Тауэром и первой партией Англии, я думаю, ты выберешь королевские драгоценности и спасешь всех нас от тюрьмы, – довольно сказала я.

Мари меня чуть не съела.

А потом внезапно вскинулась и по-новому глянула на меня.

– Так это не меня, правда Джекки? – успокоено расслабляясь, сказала она. Лицо у нее умиротворенно вытянулось, когда она покойно взглянула на меня. – Это тебя, Лу...

– Что? – я подпрыгнула, будто мне всадили иголку в одно место. Джекки хихикал.

– Это самое, – она выглядела как кот, только что слопавший мышь и сытно облизывавший нетронутые лапки.

– Чего? – яростно переспросила я ее.

– Ну вот ты и будешь спасать нас, – довольно сказала Мари. – Я всегда знала, что ты благородна...

Она замолчала, потому что я вдруг подозрительно довольно заулыбалась, захлопала кокетливо ресницами, потупившись опустила глаза, потерла руки, нервно хихикнула – в общем, стала выражать все признаки удовольствия.

– Ты, что рехнулась от такого известия? – нервно спросила Мари, судорожно вздохнув.

Я, кивнув, сумела даже выдавить пару слезинок.

– Ах, как жаль, что мне только пятнадцать, – я прямо горевала, приложив руки к щекам и качая головой. – Я не знаю, что бы я сделала, ради такого мужа... Мы и забыли, что мне нельзя... – и печально добавила. – Особенно, что ведь принято же первыми женить старших сестер...

Мари подпрыгнула, будто ей всадили спицу в зад.

– Принц не может этого не знать, – довольно добила ее я.

Мари икнула.

– Как и того, что мне пятнадцать... – сделала я контрольный выстрел, чтоб она не дрыгалась напрасно. Надо быть милосердным к ближнему.

Сестренка была в отказе от этого давно известного мне факта. Чего это она?

– Ах, как жаль, – причитала я. – Что я претендовать даже на это не могу, – я заламывала руки. – Ты не волнуйся сестренка... Брак от тебя не уйдет... Я укажу ему на небывалую красоту своей старшей сестры... – успокаивала я, жертвенно выпятив грудь и прикусив губу, точно отказывалась от всего. Дядя Рихтер откровенно при этом развлекался. – Ах, как жаль, что он не видел тебя в этом сногсшибательном платье, ведь его еще не было, он бы тут же пал к твоим ногам...

Мари прямо тут хотела раздеться...

– Я шепну ему, что он тебе нравится, чтобы привлечь к тебе его внимание, – плутовато пообещала я. – Сказав об этом можно влюбить невзрачного мужчину, – довольно сказала я.

Мари была готова меня убить прямо тут.

– Прекратите разыгрывать этот цирк, – не выдержала мама. – И кончайте делить шкуру неубитого медведя!

– Ты предлагаешь убить его? – я нервно хихикнула. – И приказать Джо снять с него кожу? Это мысль! – я аж приподнялась.

Мама нервно вздрогнула, бросив опасливый взгляд на Джо и, кажется, вспомнив про скальпы.

– И набить сеном, – успокоено сказала Мари, с надеждой взглянув на Джо. – Помнишь, как мы этого растлителя в Аризоне?

– Прекратите немедленно! – содрогнувшись, быстро сказала мама, нервно оглядываясь, не слышал ли этого кто-то. – И не показывайте хотя бы здесь свою распущенность и невоспитанность...

– И потом ведь королева хотела видеть дочь, а даже не дочерей, не говоря уже о горничных? – ни мало сим обстоятельством не печалясь, легкомысленно прощебетала я, вызвав у Мари инстинктивную мышечную реакцию отказа. И чего бы? – Мне же вовсе не надо ее видеть... Правда, дядя Рихтер? Королевская семья ведь блюдет традиции последовательности брака? – снова вызвала я дрожь Мари. – Ты желала так много предложений! – восхищенно сказала ей я.