– Я ручаюсь светлейший... Она точная копия, я даже подумал... Ужас берет... И так похожа на ту, что ужас...

Я нахмурилась.

Я не была похожа на маму ни капли.

– Ты англичанка? – вдруг спросил меня издалека старый китаец.

Я неохотно кивнула. Мне все это перестало нравиться. Особенно высыпавшая полукругом охрана. В Китае предрассудки против иностранцев, при плохом настроении тебя могут убить, если ты вне определенного района, меня то все принимали за китаянку, и я делала, что хотела, да и у какого шпиона не найдется документов, удостоверяющих, что он был китаец еще до своего рождения. Поместье было куплено нашим местным поверенным, которым стал разорившийся из-за своей честности местный купец, и которого я спасла от смерти. Все всегда удивлялись, как я могла вольно дышать там, где не было ни одной лазейки.

– У тебя есть братишка? – вдруг, подойдя, спросил китаец, странно рассматривая меня. – Когда ты родилась?

– Странно, ты уже десятый человек, который меня об этом спрашивает... – неохотно коротко уклонилась от ответа я. Мне все это перестало нравиться.

– Но все же?

– Не знаю... – я пожала плечами. – Может, за то время, когда мы путешествуем, и появился, – мрачно сказала я и сплюнула с тоской. – Я так долго не вижу маму, и мы почти не бываем в Англии. Мама даже не знала, когда я родилась! – похвасталась я.

– Я хочу поговорить с твоим отцом, кем бы ты ни была.

Я вызывающе поджала губы.

– Чего ты боишься? – все же заметив, что я встревожена и отступаю от стражи, ласково спросил он. – Не бойся, это моя охрана, ты спасла мне жизнь, китайцы не забывают друзей...

– Только они странно как-то любят их! – не подумав, брякнула я, вспомнив молодого человека.

Старик от неожиданности хихикнул.

И отошел что-то сказать охране.

Но я не стала ждать ее, и что из этого выйдет. Разговор, который я не поняла и который обеспокоил китайца, меня встревожил – дел на мне было всяких, и любовь ко мне со стороны всяких людей была огромная и всеобщая. Может, у него брат в банде был. Или тем подонком дипломатом, которого я устранила...

Потому я просто нырнула в воду прямо с островка, давно выяснив, что все каналы здесь соединяются. И что тонкий ручеек сбоку выходит за кусты, хоть и кажется, что отсюда выплыть и вылезти на берег незамеченным невозможно. Но для ребенка как раз – там можно было проползти по узкому каналу, ибо с той стороны било солнце, а я маленькая. Всегда намечаю путь ухода заранее и в десяти экземплярах.

Под водой я прошла почти сотню метров, а потом еще пробиралась по канальчику в бассейн.

Осторожно вылезши за кустами, ибо маленький ручеек делал за куст изгиб, я даже быстро выжала кимоно, прислушиваясь, как они все бегают и плещутся в воде там, встревоженные, что я не показываюсь. А я в упор проскользнула мимо часовых, потом преодолела решетку, собак, ловушки и кактусовую колючую посадку... Для маленькой было легче, ибо они психологически были настроены на взрослого, хоть их тут набежало как собак нерезаных.

Охраны явно стало больше после того, как я проникла. И лишь оказавшись далеко прочь от парка и убедившись, что погони нет наверняка, я облегченно вздохнула.

Но, оказавшись на большом холме вдали от раскинувшегося далеко вдали внизу поместья, где было видно даже старика, и как они суетятся и возят баграми в воде, а часть купается в довольно холодной водичке, а он стоит в одиночестве, сложив руки на груди, я смилостивилась.

И, встав на видном месте, ужасающе сильно свистнула... Мне давно отец говорил, что моим свистом можно мертвых поднимать.

Старик поднял голову, и я вызывающе нахально помахала ему рукой – пока! – еще раз свистнув.

Но он только понимающе улыбнулся мне...

Но кончилось это плохо.

Через неделю приехавший отец вернулся домой довольный, но явно рассерженный на меня и настроенный всыпать мне по первое.

– Ну-с... госпожа принцесса, – строго начал. – Выкладывай, что ты еще натворила!!!

Как настоящая леди я смиренно потупила глазки, переминалась с ноги на ногу и смущенно молчала.

– Я ни в чем не виновата! – буркнула, наконец, я. – Они сами полезли!

– О! – сказал отец. – Ты, оказывается, еще что-то выкинула! А ну рассказывай подробнее!!! – жестко потребовал он.

Я поняла, что где-то прокололась, и про последнюю драку с местными маленькими мальчишками количеством в сто двадцать человек, он еще не знает. Впрочем, я и там не виновата. Кто ж лезет с голыми руками на мирного человека с цепью? Но отец явно поминал старые грехи.

Я быстро их замолила.

– Я пошутила, я пошутила! – быстро воскликнула я.

– И очень здорово пошутила! – мрачно сказал отец. – Теперь сама будешь расхлебывать!

– А что все-таки произошло? – невинно, являя собой картину абсолютной невинности во плоти, невинно спросила я. Но поняла, что переиграла. Надо было признать мелкий грешок и покаяться.

– О! Я вырвала голубю хвост! – покаянно сказала я. – Но это произошло нечаянно, он сам нарвался, сам прыгнул в руку, сам вырывался и сам оторвался, ящерка мерзкая!

– Подумать только! – не слушая меня, ходил туда сюда отец по комнате, заложив руки за спину. – Я столько времени тщетно искал подходы к императору, но так ничего и не смог сделать!!! А тут он вчера сам приезжает ко мне и предлагает сотрудничество с Англией еще глубже и продуманней, чем даже я мог видеть в мечтах... А потом этот старикан, никогда не слышавший за свою жизнь возражений и даже представить себе не могущий, что ему будут противоречить, вдруг мягко намекает мне, а не породнится ли нам семьями?