Я ахнула – он меня узнал! Без платья узнать девушку – это же невозможно, такой редкий нонсенс! Мужчины все время их путают, попадают не туда... От того, что меня узнали такую безобразную, мокрую, опухшую и заплаканную, и я не осталась в последнем его восприятии красавицей, мне стало еще хуже, и я заревела еще хуже... Просто затряслась отчаянно...

Вооргот дернулся ко мне, но был удержан какой-то дамой и не решился.

Там стояли какие-то важные старики, я так поняла его родители, важные лорды, графы, иностранные принцы, старые герцоги. А сам он был окружен молодостью в виде самых роскошных красавиц девушек зала, а значит – из знатной Англии...

Мне было это почему-то горько. Слезы капали сами... Черт его знает, почему я себя так чувствовала... Я поперла прочь...

– Отвернитесь скорее от этого безобразного зрелища, Вооргот! – сказала красивая дама.

“Безобразное зрелище” заревело просто отчаянно.

Он, кажется, был тут первым женихом, этот странный спутник принца.

И тут я заметила, что взгляд Вооргота попал на мой перстень с чьей-то гербовой печаткой – “свадебное предложение” того несчастного, которого я за это порядочно выпорола. Это было единственное, что осталось на мне от прежней красивой одежды. Зачем королеве чужое обручальное кольцо?

Почему-то взгляд этого человека застывше остановился на этом древнем фамильном кольце... А потом опять на моем лице...

Я шла куда глаза глядят в этом замке. Лишь бы забиться в угол чердака на крыше замка, и ничего не видела...

Поэтому, когда я ткнулась в чью-то большую грудь и попыталась опрокинуть ее с места, как слон, идущий напролом и ничего не видящий, ушастая, я даже не сразу поняла, как это мог оказаться Вооргот, если он стоял глубоко там, в тылу, позади... Быстрота его реакции, с которой он прошел сквозь плотную толпу, фактически не задев никого, просто поразила меня краешком глаза. И я даже, может, задумалась бы, кто это и где я его уже видела, если б не была так занята – не плакала бы...

– Почему плачешь? – тихо сказал он, осторожно прижав меня к своей груди и вытирая мне слезы.

– Платье забрали... – пожаловалась я. – Я н-некрасивая... – я подняла на него заплаканные глаза. – Никто меня не л-лююбит... А в платье даже папа сказал, что я к... к... кра... – я так и не смогла выговорить это слово.

– Дурашка... – ласково сказал он, вытирая своим надушенным платком мое лицо.

И словно забыл про меня, хотя я была в его объятиях. Ибо занялся какой-то своей невестой. Вернее, просто продолжил прерванное мной, будто я была деревяшкой.

– Папа, мама, – крикнул он этим важным лордам, совершенно игнорируя меня, – я хочу познакомить вас со своей невестой...

Мне отчего-то стало горько до слез. Ишь, невеста у него есть... Мне даже не хотелось смотреть по сторонам, чтоб не расстраиваться зря из-за этой красивой курвы...

Какая-то старушка, широко раскрыв глаза, осторожно приближалась к нам.

– Ничего себе невеста! – подумала я. – Понятно, что она не шибко реагирует на то, что он что-то обнимает... Странные у них тут вкусы... Впрочем, я в объятиях мужчины все равно способна испортить настроение невесте, даже если мужчина не реагирует на меня, точно я шкафчик... – злорадно подумала я.

За старушкой двигались лорды, как-то странно глядя на меня.

Две графини, за которыми бежала моя злая слава, ибо я их выпустила голыми из бани под парламент, осторожно приблизились к нам. И они были чужими женами... Поэтому не могли быть невестами... Но смотрели на меня плохо. Судя по всему, они тоже меня узнали. Или никогда не забывали...

– Вооргот, отпусти ее, ты ее скомпрометируешь! – нагло сказала одна из них. Она заботилась обо мне.

– ЭТО трудно сделать в такой толпе и если вам постоянно мешают... – мягко, но твердо ответил Вооргот, не обращая на них внимания так же, как и на меня, и глядя на старушку.

– Мама, – торжественно сказал Вооргот. Лорды приблизились вплотную. И глаза у них как-то плохо горели. Они ревновали?

Как я не старалась, я все равно не могла углядеть среди лордов невесты, раз это мама, как он меня к ним не разворачивал лицом.

Какой-то особенно важный старикан вырвался вперед. Вооргот смотрел на него со странной нежностью, хотя тот смотрел на него и на меня, и особенно на мои пальцы, со странным напряжением и как-то подозрительно угрюмо.

Если это и есть невеста, я убью Вооргота – поклялась себе я. Надо защищать нравственность...

– Папа, мама, – радостно сказал Вооргот, – вот моя невеста! – он выдвинул меня вперед перед ними...

Весь зал мертво замер, а девиц, окружавших его, хватил удар. Глаза у них странно расширились. Они уставились на меня ужасно.

– Чтооооо?!? – рявкнула я, мгновенно вырвавшись из теплых объятий. Оказывается, он утешал меня с небескорыстными и низкими целями!!!!

– Сынок, ты сошел с ума... – ласково сказала старушка, точно успокаивала безумца.

– Я понимаю, что ваш сын сумасшедший, – извиняюще сказала ей я. – Но как вы могли выпустить его на прогулку без охраны в этом зале?!? Тут же люди! Тут же дети!!!