Когда Ники встала и повернулась ко мне лицом, я невольно отпрянул. От неожиданности. Это была мулатка — в Галлию такие обычно приезжали из Египта. Её лицо лишь смутно напоминало Ники, которую я знал. Но как она была красива!

— Ники? — я невольно отступил на шаг. — Это ты?

— Брюс? — она улыбнулась во все тридцать два зуба. — Кого слушаются «Солдаты Хаоса»?

Я вздохнул. Это всё-таки она.

— Самих себя, — я протянул ей руку. Рука этой Ники была тёплой. И… в голову немедленно полезли совсем не те мысли, которым было здесь место. Что у меня с головой?

Ники вновь улыбнулась, бросила рюкзак под ноги, достала оттуда зеркальце. Посмотрела на себя, расхохоталась. Протянула зеркальце мне, я посмотрел на себя.

Не я. Не то лицо — длинное, бледное. Словно никогда не выхожу на улицу. И усики… никогда я такие не носил. У мамы вечно был пунктик по поводу усов и бороды, она вечно твердила, что это меня старит. Но мне понравилось, чёрт возьми! Это был не я, но лицо в зеркале мне нравилось!

Я попробовал, уже машинально, сделать несколько «правок». И — ничего не вышло.

Я растерялся. Почти сразу же — испугался. Оглянулся — проход был рядом с нами, он выделялся облачком марева. По ту сторону смутно виднелся другой Стоунхендж — там было пасмурно и шёл дождь. А здесь небо уже сияло пламенем рассвета.

— Брюс, — Ники взяла меня за руку. — Не бойся. Немного подожди, у тебя всё получится.

— Ты про «правки»?

Она кивнула.

— Никто не знает, почему, но первое время ни у кого ничего не получается. Нужно просто подождать.

— Сколько?

Она расхохоталась и ударила меня кулаками по груди — так, как обычно делала София.

— Ты неисправим! Я не знаю, сколько! — она расхохоталась, откинула рюкзак и принялась плясать — что-то дикое и немыслимое. — Я не знаю! И мне всё-рав-но-о-о-о!

Она уселась с размаху на траву, продолжая смеяться.

Я услышал свисток первым. Оглянулся — похоже, то были местные стражи порядка. Двое не очень-то весёлых полицейских бежали к нам со стороны Солзбери. Или как это здесь называется?

— Не бойся, Брюс, — Ники встала, вытерла слёзы тыльной стороной ладони. — Ничего не бойся.

— Что вы здесь делаете? — один из полицейских остался поодаль, держа в руке рацию, другой направился к нам. — Вход на территорию только по специальному разрешению!

— Да, мсье, — Ники склонила голову. — Мы не смогли удержаться. Извините.

— Вам придётся заплатить штраф, — полицейский смягчился, переглянулся со своим напарником. Тот убрал рацию.

— С удовольствием, мсье, — Ники смотрела ему в глаза спокойно, без усмешки. — Извините.

— Извините, — повторил я.

Я чувствовал, что полицейскому очень хочется покрутить пальцем у виска.

Нас препроводили к ограде — я только сейчас её заметил — она обегала Стоунхендж на расстоянии полумили. Ничего себе заборчик! У выхода Ники молча вручила полицейскому банкноты, получила от него квитанцию и мы отправились за ограду.

По ту её сторону уже собирался народ. Похоже, желающих попасть сюда немало.

— Ники, — я потянул её за рукав. — Как мы отсюда выберемся?

— Так же, как попали, — она пожала плечами. — Как только к нам вернутся способности.

— А если не вернутся?

— Брюс, я умоляю! Останемся здесь жить. Только не говори, что я тебе не нравлюсь!

— Нравишься, — ответил я немедленно. Ники расхохоталась. Туристы, торопившиеся к ограде, отпрянули от нас — я и сам вздрогнул.

Здесь нас не ждала никакая машина — что, идти пешком все тринадцать с лишним километров? Ники, похоже, это устраивало. Минут через пять стало устраивать и меня.

Всё было по-другому здесь. И не в ландшафте была разница — я ощущал этот мир «более настоящим», если можно так сказать. Цвета были ярче, запахи — насыщеннее, как будто господь бог или кто уж создал этот мир подкрутил ручки настройки.

Шагалось на удивление легко. Я успел уже убедиться, что изменилась вся наша одежда. И — это осозналось не сразу — я начал вспоминать то, чего никогда со мной не было. Например, в голове стало вертеться имя Александра Деврона. Никогда такого не знал. Отчего-то это имя всё сильнее досаждало мне. В конце концов я остановился, полез в карман за документами. Добыл паспорт, который показывал полицейскому. Открыл… да, так и есть. Александр Деврон, уроженец Сантаре, гражданин Галлии. Не удивлюсь, если Сантаре находится там же, где в Галлии — в нашей Галлии — находится Сант-Туаре.