— И теперь, сделав доброе дело, возвращаетесь в Техас?

— Да, таков мой план.

— Когда же вы уезжаете?

— Я намеревался оставаться в Калифорнии до тех пор, пока у вас не откроются глаза и вы не поймете, что представляет из себя Джей Ти.

— Вы своего добились — глаза мои открыты. У меня появилось желание расспросить его кое о чем. Это все, что я могу вам обещать.

— На большее я и не рассчитывал, Джейн.

— Что ж, вы сделали все, что могли.

С минуту оба смотрели на вечереющее небо. Джейн понимала, что ему грустно, и разделяла его чувства.

— Я забронировал место на самолете, вылетающем из Сан-Франциско послезавтра, — медленно проговорил Брейди.

— А что будете делать завтра?

— У меня нет определенных планов. Наверно, следует воспользоваться тем, что я здесь, и посмотреть все-все. Какие еще достопримечательности у вас имеются?

— Ну, можно съездить в Биг-Сур. Это в семидесяти милях отсюда на побережье. Многие утверждают, что Биг-Сур — самый красивый город в Калифорнии.

— В таком случае стоило бы туда прокатиться.

— Вам понравится. — Джейн прижала к груди медвежонка.

Брейди искоса взглянул на нее. Его лицо было почти неразличимо в полумраке кабины.

— Ну что же, у вас был трудный день, вы устали.

— Я совершенно без сил.

— Может, проглотите свою гордость и позволите мне отнести вас в дом? К чему возиться с креслом?

— Я уже и так сижу с медведем на руках, как маленькая. Считаете, для полноты образа следует пойти до конца? — (Брейди усмехнулся, его белые зубы блеснули в темноте.) — Что тут смешного?

— Должно быть, выражение «пойти до конца» означает у вас не то, что у нас.

Джейн отрицательно покачала головой.

— Ничего подобного. Для здешних извращенцев оно означает то же самое, что и в Техасе. Ваш холостяцкий склад ума так же бросается в глаза, как и ковбойские сапоги, мистер Коулман.

— Признайте, со мной не соскучишься.

— Как сказать!

Рассмеявшись, он вышел из машины.

— Пойду предупрежу Мануэлу, что вы вернулись.

Пружинящей походкой он направился к дому, позвонил в дверь. Вышла Мануэла, Брейди объяснил ей свой план, и экономка, вглядевшись в темноту, помахала Джейн рукой.

Коулман приблизился к машине, открыл дверцу.

— Готовы?

Не выпуская игрушку из рук, Джейн обняла Брейди за шею.

Без всяких усилий он поднял ее и зашагал к дому. За время болезни Джейн немного похудела, но легкой как пушинка не стала. Какой же он сильный! — мысленно восхитилась она.

— Добрый вечер, сеньорита, — приветствовала ее Мануэла. — Как провели день?

— Брейди отвез меня в клинику, я немного поработала.

— Вот и отлично! — просияла экономка.

Джейн показала, куда идти, и Брейди понес ее в спальню. Уловив аромат духов, он заметил:

— Вам говорили, что вы пахнете, как техасская роза

— Нет. К тому же я никогда не была в Техасе.

Брейди остановился.

— Что?

Джейн покачала головой.

— Никогда.

— Ну, как только поправитесь, непременно приезжайте в Сан-Антонио!

Простая вежливость, но Джейн хотелось надеяться, что Брейди приглашает ее искренне.

— Если приеду, станете моим гидом?

— Конечно! Я покажу вам «Аламо» и все приличные дансинги в городе, — пообещал он, возобновив свой путь. — Кроме того, у нас куча замечательных мексиканских кафе и несколько французских ресторанов, где можно отведать устриц или чего-нибудь еще в этом роде.

— Держу пари, вам нравится французская кухня, только вы не хотите признаться...

Он покачал головой.

— Вас не так-то легко обмануть. Может, я вообще зря приехал...

Он засмеялся, давая понять, что шутит, но Джейн усомнилась в этом. Неизвестно, как бы все обернулось с Джереми, не вмешайся Брейди в их отношения. Ей хотелось думать, что рассказанная им история все равно выплыла бы на свет Божий, но кто знает?