помощи мысли обрабатывают материал: отыскивая всеобщие определения,

роды и законы, они подготовляют, таким образом, содержание

особенного к возможности включения его в философию. С другой стороны,

они понуждают само мышление перейти к этим конкретным

определениям. Воспринимая их содержание и снимая еще свойственную

ему форму непосредственности и данного, мышление есть, вместе с тем,

развитие мышления из самого себя. Будучи, таким образом,

обязанной своим развитием эмпирическим наукам, философия сообщает их

содержанию существеннейшую форму свободы мышления (априорную

форму) и достоверности, основанной на знании необходимости,

которую она ставит на место убедительности цреднаходимого и опытных

фактов, дабы факт превратился в иллюстрацию и отображение

первоначальной и совершенно самостоятельной деятельности мышления.

§ 13.

В своеобразной форме внешней истории возникновение и развитие

философии изображается как история этой науки. Эта форма

сообщает ступеням развития идеи характер случайной последовательности

философских учений и создает видимость только различия их

принципов и разработки последних. Но мастером этой работы тысячелетий

является единый живой дух, мыслящая природа которого состоит в том,

что он осознает в себе то, что он есть, и когда последнее стало,

таким образом, его предметом, он уже вместе с тем поднимается выше

его и есть высшая ступень. История философии показывает, что

кажущиеся различными философские учения представляют собою

отчасти лишь одну философию на различных ступенях развития,

отчасти же особые принципы, каждый из которых лежит в основании

одной какой–либо системы, суть лишь ответвления одного и того

же целого. Последнее по времени философское учение есть

результат всех предшествующих философских учений и должно поэтому

содержать в себе принципы всех их; поэтому, если только оно

представляет собою философское учение, оно есть самое развитое,

самое богатое и самое конкретное.

Примечание. Ввиду этой видимости наличия столь

многочисленных различных философских учений нужно различать между тем, что

представляет собою всеобщее и тем, что представляет собою особенное

32

по своему настоящему определению. Взятое формально и поставленное

па–ряду с особенным, всеобщее само также превращается в некое

особенное; несоответствие и несуразность такого отношения в

применении к предметам обиходной жизни сами собою бросились бы

в глаза, как, если бы, например, кто–либо требовал себе фруктов

и отказывался бы затем от вишен, груш, винограда, потому что

они вишни, груши, виноград, а не фрукты. Но когда речь идет

о философии, то пренебрежительное отношение к ней

оправдывается тем, что существуют различные философские учения и каждое

из них есть лишь одна из философий, а не философия вообще, как

будто бы вишни не являются тоже фруктами. Бывает также и так,

что философское учение, принципом которого является всеобщее,

ставится в один ряд с такими философскими учениями, принципом

которых является особенное, и даже с такими учениями, которые уверяют,

что совсем не существует философии, и это сопоставление делается в том

смысле, что и то и другое учение представляют собою лишь различные

философские точки зрения. Это то же самое, как если бы мы сказали,

что свет и тьма суть лишь два различных вида света.

§ 14.

То же самое развитие мышления, которое изображается в истории

философии, изображается также и в самой философии, но здесь оно

освобождено от исторических внешних обстоятельств, здесь оно дается

в стихии чистого мышления. Свободная и истинная мысль конкретна

внутри себя, и, таким образом, она есть некая идея, а во всей своей

всеобщности она есть именно идея, идея как таковая, или абсолютное.

Наука о ней есть по существу своему система, потому что истинное,

как конкретное, есть развертывающееся внутри себя единство,

остающееся во всем процессе этого развертывания таковым, т. е.