– Иван Николаевич, флот шеддов на полпути к Земле, однако Архонт все еще никак не обозначил свое отношение к данному факту.

Аполлинарий Митрофанович и Князь всея Руси удобно расположились в плетеных креслах на берегу Москвы-реки в той самой беседке, где пару недель назад состоялся знаменательный разговор иномирного мага с Владыкой. На деревянном столе бочонок пива с ввернутым в дубовый бок краном и пара полулитровых стеклянных кружек советского образца с белеющими, будто вершина Эльбруса под лучами яркого солнца, шапками пены. В центре стола огромное блюдо вареных раков и тарелки поменьше с вяленой воблой и соленой осетриной.

Несмотря на затяжные дожди, охватившие всю центральную часть Европейской России, над обширной территорией западнее и юго-западнее столицы по прихоти Великого Князя было солнечно и тепло. Погодники расстарались на славу: три дня сдерживать натиск прущих с Атлантики циклональных вихрей – воистину адский труд и огромные затраты энергии. Стоит отметить, что вся эта катавасия затевалась не ради удовольствия Великого Князя и его нелюбви к нудным затяжным дождям. Всплеск магической активности в данном районе был необходим для того, чтобы замаскировать возвращение троицы героев, коим удалось осуществить весьма щекотливое дельце в одном из миров Межмирья. О том, что задача ребятами выполнена, однозначно свидетельствовало появление в окрестностях Земли космического флота «братьев по разуму». К тому же пять суток назад вышел на связь Маг, который в данный момент находится на одном из кораблей приближавшейся армады.

Пока что встревоженное человечество лишь гадало, какими последствиями чревато означенное событие. С подачи Братства Посвященных явление инопланетян было специально окутано плотным коконом разного рода противоречивых сплетен и слухов, поэтому истинная подоплека так и останется для широких общественных масс тайной за семью печатями. Доступность информации – палка о двух концах, поскольку на современном коммуникативном уровне развития человеческой цивилизации любую правду можно легко разбавить таким количеством весьма правдоподобной лжи, что даже у самого недоверчивого индивида не возникнет ненужных вопросов.

– Ничего, Аполлинаша, старый хитрован скоро будет вынужден не только обозначить свое мнение, но и сам обозначиться, – беззаботно махнул рукой Князь, хлебнул из кружки янтарного напитка и, блаженно зажмурившись, сказал: – Уважаю немцев за приверженность к традициям. Помнишь, весной восемьсот тринадцатого в берлинских кабаках подавали точно такое же. Пена петровский пятак держала. Фрау, правда, невзрачные были: либо толстые, что твоя бочка, либо худые, к тому же конопатые да рябые. И как только тамошних мужиков не тошнило от одного их вида?

– Зато француженки, если помнишь, – поддержал разговор старый суворовец, – вельми обходительны и искусны, такое вытворяли!.. Одной нашей рассказал, мол, давай, попробуем, едва ухватом в бок не получил.

Хорошенько повеселившись, оба ветерана вновь присосались к своим бокалам. На какое-то время в беседке воцарилась тишина. Лишь птичий пересвист, негромкое кваканье в тростниковых зарослях да частые всплески очумевшей от погодного несоответствия рыбы, тонко реагирующей на грубое вмешательство в естественный ход природных процессов, нарушали тишину данного места.

– Лепота! – поставив на стол наполовину опустевший сосуд, громко рыгнул Владыка. – Вот так бы жил здесь безвылазно, никому не мешая. Не дают, сволочи. Чует сердце, этот крючконосый что-то нехорошее супротив нас задумал. Не сидится ему спокойно в своей берлоге – мозгляк трухлявый! Вызвать бы на дуэль, как полагается, да где уж там. Чужими руками жар привык загребать… трус патологический. Взял бы за горлышко кадыкастое и с отмашкой по-русски да в рыло ненавистное. Многие за это сказали бы мне преогромное спасибо. Интересно, где же эта сука все-таки прячется? А? Как ты думаешь, Аполлинаша?

– Кабы знать, Иван свет Николаевич, – усмехнувшись, покачал головой Аполлинарий Митрофанович, – не пришлось бы нам заваривать всю эту мудреную кашу – парочка ловких парней или одна бомба решили бы все наши проблемы в самые кратчайшие сроки. А теперь, как говаривал один отважный римлянин, «Рубикон перейден».

– Видали мы этот Рубикон, – саркастически хмыкнул Князь, – речушка воробью по яйца. Если бы не Цезарь, о ее существовании никто б и не знал. Император давно почил в бозе, померли потомки в сотом колене и его, и тех, кто его предал и нанизал на мечи, от Древнего Рима остались лишь развалины Колизея, а название речки до сих пор склоняется всякими умниками, вроде нас с тобой.

– Про Моисея иудейского также давняя байка, однако каждому ведома, – глубокомысленно заявил Митрофаныч и, поставив на стол опустевшую кружку, потянулся за очередным раком.

– М-да, занятная случилась история и загадочная – ведь до сих пор никто не знает, кто из наших был тем самым Саваофом, что надоумил евреев рвануть со всех ног из Египта. – Иван Николаевич последовал примеру собутыльника и выхватил из усатой кучи самого крупного рака. – Говорят, было расследование, и даже обвинение против одного парня выдвигалось в несанкционированном применении магии, но дело тогда замяли. Похоже, кто-то из крупных шишек проявил инициативу. Вот только одного не пойму, на кой хрен понадобилось водить людей по пустыне аж сорок лет.