– А что вы хотите – гвардия, – не без гордости прокомментировал Макторг.

В тылу шведских войск появился большой конный отряд, во весь опор несущийся к месту битвы.

– Подкрепление? – забеспокоился Петр.

– Сейчас узнаем, – бросил Макторг, всматриваясь вдаль и прикрывая глаза ладонью. – Нет, наши, – он улыбнулся. – Оладьин совершил вылазку и прорвал осаду.

Битва продолжалась еще около двух часов, хотя исход был уже ясен. После удара в тыл шведские войска потеряли строй и начали откатываться. Однако лишь небольшой их части удалось более или менее организованно отступить на юг. Остальные же были рассеяны и постаралась укрыться в лесу, а те, кто оказался оттеснен к берегу Таллинского залива, сдались.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда на холм, где стояли Петр и Макторг, влетели двое всадников в блестящих шлемах и кирасах – Дашевский и Оладьин. Оба спешились, передав коней на попечение ординарцев, и сняли шлемы.

– Поздравляю с очередной победой, господа, – по-деловому и как-то буднично произнес Оладьин.

– Благодарю вас, барон, – расплылся в улыбке Макторг. – Ваша поддержка была весьма кстати.

– Дело было не столь сложным, – хохотнул Дашевский. – Не знаю, на что они рассчитывали, когда высаживались здесь? Тем более что Эрик, похоже, послал наименее обученные и подготовленные части. Я встречался с их гвардией в Финляндии – небо и земля.

– Вот это меня и беспокоит, – помрачнел Оладьин.

Все взгляды устремились на него.

– Что вы имеете в виду? – обеспокоенно произнес Макторг.

– Давайте, господа, попробуем поставить себя на место короля Эрика, – начал Оладьин. – Порассуждаем. Мой брат ни шатко ни валко воюет в Финляндии. Я поддерживаю его – ровно настолько, чтобы моя страна не потеряла там влияния; особых интересов там у меня нет. Мне даже нравится, что он занят там войной и не претендует на престол. Далее, я посылаю в Эстляндию корпус, который теоретически способен ее оккупировать, но лишь в случае, если наместник не получит подкреплений из Петербурга. А он получит. И я прекрасно знаю какие: Ингрийскую гвардию, отборные войска, против которых у моего корпуса нет ни единого шанса. Ведь вы, господа, только что могли убедиться, что противостояли нам отнюдь не отборные части. За счет этой операции армия Вайсберга, действующая в Финляндии и чрезвычайно меня беспокоящая, не будет ослаблена ни на одного солдата. А теперь вопрос: если все так, зачем Эрику, правителю весьма неглупому, губить своих людей?

Макторг и Дашевский удивленно переглянулись.

– Может, надо было выманить гвардию из Петербурга? – неуверенно произнес Дашевский.

– Кому надо? – сразу спросил Макторг. – Для шведской армии в Финляндии это сейчас несущественно. Гарнизон Петербурга все еще силен, и высадка войск на побережье Финского залива ничего не даст. И не забывайте, Эрику постоянно нужны резервы, чтобы сдерживать притязания датчан. Москва? Мы действительно выяснили, что посланник московского царя принимал участие в подготовке похода. Но Ивану сейчас только войны с нами не хватало. У него для этого недостаточно сил.

– И все-таки, господа, когда победа вот так сама падает в руки, у меня возникает подозрение, что это ловушка, – покусав губу, произнес Оладьин.

– А если, – вырвалось вдруг у Петра, – никто и не хочет захватывать Петербурга силой?

– То есть? – вскинулся Макторг.

– Переворот, – размеренно произнес Петр. – Если гвардии в городе нет, никто не сможет оказать достойного сопротивления.

– Три тысячи чертей, – вскрикнул Дашевский. – Командир гарнизона – племянник графа Тихвинского. Если с князем что-то случится…

– Погодите, друг мой, – перебил Макторг. – А при чем здесь шведы и Иван?

– Если заговорщики обещали Эрику мир на выгодных условиях, то пожертвовать ради этого небольшим, далеко не лучшим корпусом вполне оправданно, – быстро проговорил Оладьин. – Граф – большой друг Ивана. Не перечесть всех выгод для московского царя, если власть в Северороссии перейдет к дому Тихвинских.

– Мне нужно немедленно выступать на Петербург, – решительно заявил Дашевский. – Минимум с пятью сотнями.

– Если еще не поздно, – вздохнул Макторг. – Да поможет вам Бог!

Басов вышел на площадь перед княжеским замком. Торжественный день – всенародный праздник в честь крестин четвертой дочери великого князя, Марфы. А до начала гуляний – торжественное шествие князя через площадь, в церковь Святого Исаакия, и приветствия представителей сословий, цехов и гильдий… Боже, как не любил Басов всех этих сборищ и празднеств! Увы, наставнику наследника присутствовать на подобных мероприятиях обязательно. Неявка без уважительной причины – оскорбление короны. На прошлый праздник, по случаю именин великой княгини, он не пошел, например, сказавшись больным, – открытого пренебрежения придворным этикетом князь при всей своей терпимости не простил бы.

Басов поднялся на помост, отведенный для придворных, протиснулся в первый ряд (раз уж пришел, надо, чтобы заметили) и встал за спиной одного из стражников. Напротив была натянута веревка, а за нею цепью стояли стражники, отделявшие ковровую дорожку, по которой пойдет князь, от простого люда. “Что-то многовато стражников у выхода из замка и маловато между толпой и дорожкой, – автоматически отметил Басов. – Старый начальник охраны такого не допускал. Ну, может, перед шествием перераспределятся… ”