Евдокия Антоновна (входя и презрительным взглядом окидывая студента).Оля! А вы еще здесь, господин Глуховцев?

Ольга Николаевна.Он сейчас уйдет. Коля, миленький, послушай… (Ведет его к двери.)Я сейчас, мамаша, я только провожу его до номера.

Глуховцев (вырываясь).Прошу вас не трудиться! Я сам! (Быстро уходит.)

Ольга Николаевна (заламывая руки).Ушел! Коля, Колечка, вернись!.. (Падает на кресло и плачет.)

Евдокия Антоновна (угрожающе).Оля! Это что еще за драмы?

Ольга Николаевна.Все… все пропало. Не увижу я его больше, моего голубчика… И некому меня пожалеть.

Евдокия Антоновна.Оля! Сейчас же извольте умываться и поправить волосы. Это еще что такое — драмы, а? Мальчишка! Студентишка!.. Вы слышите? Если ты сейчас же не пойдешь мне и не умоешься, то… Оля!

Ольга Николаевна (грубо).Чего орете? Видите, иду. (Сморкается и, толкнув мать плечом, проходит за перегородку.)

Евдокия Антоновна.Скорей, скорей, Олечка! Он только в парикмахерскую заехал и сию минуту будет здесь.

Ольга Николаевна.Опять мои шпильки вы потаскали. Сколько раз вам говорила: купите себе свои и украшайтесь сколько угодно. (Презрительно.)Тоже!

Евдокия Антоновна.Скажите пожалуйста, одной шпильки взять нельзя! Лучше бы юбки свои убирала, а не разбрасывала по стульям! Что же, мне так и ходить, распустивши волосы, как Офелия?

Ольга Николаевна.Ведьма!

Евдокия Антоновна.Что-с? Это вы про кого?

Ольга Николаевна.Ведьма!

Евдокия Антоновна.Прошу вас замолчать! И это называется институтское воспитание! Потаскушка! Дрянь!

Ольга Николаевна.А зачем меня продали? Вот и не была бы потаскушка. Ведьма! Черт!

Евдокия Антоновна.Продали? Кто тебя такую купит? Таких, как ты, на бульваре сотни шатаются.

Ольга Николаевна.Мамаша!

Евдокия Антоновна.Ну-с? Я слушаю вас, моя дочь.

В дверь громко и властно стучат. Обе женщины замолкают.

Олечка, полковник. Поторопись, дитя мое. Пожалуйста!.. Entrez, monsieur. [87]

Фон Ранкен (входя; одет в штатском).Здесь?

Евдокия Антоновна (расцветая).S'il vous plait! [88] Пожалуйста! Как я счастлива, полковник! Надеюсь, больной ваш не опасен? Я так много наговорила Олечке о вас, и она ждет не дождется, бедняжка. Оля, дитя мое, ты знаешь, кто пришел?

Фон Ранкен.Вы сказали, почтеннейшая Евдокия Григорьевна…

Евдокия Антоновна (приседая).Антоновна, полковник.

Фон Ранкен.Евдокия Антоновна, что вы живете в номере пятьдесят четвертом, — а в действительности ваш номер пятьдесят второй.

Евдокия Антоновна.Разве? Какая ужасная ошибка!

Фон Ранкен.Да, нужно быть внимательнее. И пожалуйста, почтеннейшая, не зовите меня полковник, а зовите просто господин фон Ранкен. А где же Ольга… не знаю, как дальше.

Евдокия Антоновна (молитвенно).Зовите ее Оля, господин фон Ранкен: она ведь у меня такая еще девочка. Олечка, тебя ждут.

Входит Ольга Николаевна, сильно напудренная; молча протягивает гостю руку.

Позвольте представить: моя дочь, Оля. Какие очаровательные духи, — ты не знаешь этого запаха, Оленька?

Фон Ранкен.Peau d'Espagne. [89] Счастлив познакомиться, Ольга…

Евдокия Антоновна.Оля, полковник, Оля.

Ольга Николаевна.Я тоже очень рада.

Фон Ранкен.Насколько помнится, я имел честь служить с вашим батюшкою в одном полку.

Евдокия Антоновна.Да, да, господин фон Ранкен! Он так много мне рассказывал о вас.

Фон Ранкен.Ну, это едва ли; я тогда только что поступил, и ваш супруг меня не знал. Но я его помню, да, да… Достойнейший был человек, но игра в карты… Не так ли, Евдокия Григорьевна?