Она вспомнила слова Александра: «А если я скажу, что окончил университет и получил лицензию на адвокатскую практику?».

Вряд ли это правда, но отвлечет Дортсмана. — Он адвокат, — сказала Габриель, мысленно прося у Александра прощения за этот обман.

— Оказывается, мы с ним коллеги, — удивился Дортсман. — Но мы не говорили о роде его занятий во время визита.

— Да, не говорили, — подтвердила Габриель.

Такие жизненно важные вопросы, как работа, рекомендации, семейные связи, вообще не упоминались. Тогда это лишь подтвердило их мнение, что Грегори Дортсмана интересуют только деньги.

Эта встреча, казалось, произошла тысячу лет назад, когда Дортсман был их врагом, теперь, с момента аварии, как ни странно, Габриель начинала видеть в нем союзника. Он был так искренне огорчен случившимся с Александром!

Однако все ее инстинкты предупреждали свято хранить их тайну. Грегори Дортсман — могущественный человек, у него повсюду связи, особенно в этом городке. Ради безопасности Александра, ради маленькой Джейн адвокат должен продолжать верить, что она и Александр действительно женаты. Да, этот человек не должен узнать истинные причины их появления в «Луне».

— Александр работает в юридической фирме? — спросил Дортсман. — Или у него своя практика?

Габриель закусила губу. Если она, не дай Бог, допустит ошибку, он тут же уличит ее во лжи.

— Я знаю, что Александр… э-э-э… представляет интересы клиентов, таких, как, например, телевизионные студии, — медленно сказала она, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь о работе юристов.

— Но я совершенно ничего об этом не помню, — подал голос Александр.

Он выглядел таким встревоженным, таким беспомощным, что у Габриель защемило сердце. Конечно, не помнит!

К счастью, в этот момент в палату заглянула медсестра и поманила врача в коридор. Рискованный разговор был прерван.

— Габриель, хочу, чтобы вы знали: я сделаю все, чтобы помочь вам, — сказал Дортсман. — Я прослежу, чтобы страховая компания оплатила больничный счет, и я настаиваю на том, чтобы взять на себя все ваши расходы, пока вы остаетесь в городе.

— А Джейн? Как вы знаете, сейчас о ней заботится миссис Рутберг… — Габриель глубоко вздохнула. — Вы не поверите, но я уже люблю ее. Я не хочу потерять ее.

— Моя дорогая, вы ни в коем случае ее не потеряете. Документы будут оформляться, как и планировалось. Вы и Александр получите вашу девочку.

Врач вернулся в палату с медсестрой и двумя санитарами.

— Мы отвезем его на обследование, — сообщил он.

У Александра страшно болела голова, его тошнило от любого движения. Но больше всего мучило то, что он совершенно ничего не помнит. Он с тоской посмотрел на Габриель, следящую за ним полными слез глазами. Их взгляды встретились.

И тут Габриель проскользнула между санитарами и встала рядом с каталкой.

— Все будет хорошо! — пылко сказала она, прижав его ладонь к своим губам. — Я люблю тебя!

Слова вырвались непроизвольно, будто сами собой. Неужели ее так увлекла роль любящей жены, что она точно угадала, что должна сказать в данный момент?

Александр выдавил слабую улыбку. Ее слова пролились бальзамом на его душу, изгоняя оттуда отчаяние. Я не одинок, утешил он себя. У меня есть любящая жена и ребенок.

— Ты будешь здесь, когда я вернусь? — прошептал Александр, только сейчас понимая, как ему повезло, что есть человек, который любит его, которому он по-настоящему дорог. А если бы ему пришлось пройти через это испытание одному?

— Конечно, буду. — Габриель наклонилась и поцеловала его в щеку.

Александр протянул руку и погладил ее мягкие волосы.

— Я рад. — Он успокоился окончательно и, желая утешить ее, сказал: — Не волнуйся, Габриель. Все будет в порядке.

Девушка улыбалась ему, пока его не вывезли из палаты. Потом спрятала лицо в ладони и разрыдалась.

Неделя после аварии была самой странной в жизни Габриель. Она постоянно лгала, хотя прежде испытывала отвращение к обману. Она рисковала, хотя до этого всегда стремилась к безопасности и спокойствию. Ее жизнь стала сплошным противоречием — и никогда не была такой… замечательной!

Александр думал, что она его жена, и хотел видеть ее постоянно. Его лицо светлело, когда она входила в палату, он старался быть, по возможности, предупредительным и внимательным. Джейн почти всегда была с ними, и они по очереди кормили ее. Габриель была убеждена, что он заботится о ребенке с таким же наслаждением, как и она сама. Он гордо показывал девочку медсестрам, называя своей дочкой.