— Это магнитная кисть, — любезно пояснил приятель, поймав мой любопытный взгляд. — А что насчет синего — так на темном следы рук видны лучше, чем на светлом.

— Мне не надо всех рук, — возразила я. — Мне бы только пальцев…

— Так следы рук и делятся на следы пальцев и следы ладоней!

Санька окунул конец штуковинки в порошок, повозил им по зажигалке, удовлетворенно хмыкнул и потянулся за скотчем.

— Ну что?

— Есть отпечатки, которые поддаются идентификации, — кивнул Санька. — Сразу два пальца и даже часть ладони.

Он осторожно прилепил полоску обыкновенного скотча поверх образованных магнитным порошком узоров и тщательно разгладил ее, выдавив воздушные пузырьки.

— Передай мне лист бумаги!

Я послушно выдернула из принтера белый лист. Санька отлепил скотч от зажигалки и переклеил его на бумагу:

— Готово!

— Уже? — удивилась я. — Так быстро? А когда ты сможешь сказать мне, чьи это пальчики?

— Подвинься, — Санька бесцеремонно прогнал меня от компьютера. — Во-первых, не столько «когда», сколько «если»: я смогу сказать это только в том случае, если аналогичные следы имеются в нашей базе данных.

— То есть если это следы преступника, известного нашим доблестным органам? — уточнила я.

— Почему обязательно преступника? — Санька возился со сканером. — Это может быть нормальный парень, имевший неосторожность ночной порой пописать под деревом в парке. Его задержали, доставили в отделение милиции, там откатали пальчики… Отлично! Вот, я их отсканировал, закодировал, теперь дело за «Папиллоном».

— За кем?

— «АДИС Папиллон-7», автоматическая идентифицирующая система, — пояснил Санька. — Если не заглючит и не перегружена, то минут за двадцать пять найдет, что нужно. Посиди немного, я скоро, — с этими словами Санька поднялся и скрылся в соседнем помещении.

Скучая, я обвела взором кабинет. На глаза попалась ополовиненная упаковка жвачки, лежащая рядом с компьютерной мышкой. От нечего делать я вспомнила, как однажды при мне такое же лакомство покупала в ларьке старушка.

— Дай мне, детка, жвачку, — попросила бабушка безразличную барышню в окошке. — Внучке обещала купить.

— Какую жвачку? — лениво поинтересовалась девица.

— Ну, эту… про свинью! — сказала бабуля.

— Какую?! — изумленная продавщица высунула обесцвеченную голову в окошко и стала похожа на приговоренную к гильотинированию.

— Свинью-то какую? Да не то крученую, не то верченую, — старушка старательно вспоминала трудное название. — Как же ее там? А, вспомнила! «Винтохрюш»!

— Вот свинство-то! — на удивление в тему воскликнул неожиданно вернувшийся Санька.

— Что, не получилось? — огорчилась я.

— Почему не получилось? Получилось. — Санька принялся остервенело щелкать мышью.

— А свинство в чем? — робко поинтересовалась я.

— Свинство в том, что у меня сегодня не будет обеденного перерыва. Работы — навалом.

— Прости, пожалуйста, что отнимаю у тебя драгоценное время и лишаю законной трапезы, — извинилась я. — Обязуюсь в ближайшее время компенсировать это званым ужином.

— При свечах? — поднял голову Санька.

— Еще чего! При муже!

— Вот он, гад! — воскликнул Санька.

— Ты чего? — обиделась я. — Вы же с Коляном друзья детства, за что ты его ругаешь?

— Да не он гад, а этот твой, с зажигалки! — отмахнулся Санька. — Клюшкин Георгий Павлович, вот он, сидит у меня в картотеке! Так-то вообще он не сидел, не привлекался, но задерживался за хулиганство, потому-то пальчики ему на всякий случай откатали…

— Сань, а где он сейчас? Адрес его у тебя есть?

— Есть регистрация по месту жительства, — поправил Санька. — Та, что указана в паспорте. А живет ли он там или только прописан — этого я тебе сказать не смогу… Вот, микрорайон Водники, улица Братьев Захаровых, дом десять, квартира тоже десять.

— Санька! Ты умница! — В полном восторге я чмокнула приятеля в колючую недобритую щечку и умчалась прочь.

Куда? Ясное дело, на улицу Братьев Захаровых!

Впрочем, по мере приближения к Водникам мой азарт следопыта угасал, пока совсем не сошел на нет. Ну приду я по указанному адресу, и что дальше? В лучшем случае я узнаю, что Георгий Клюшкин тут не проживает, а в худшем — столкнусь с ним нос к носу. Сначала мой киллер, конечно, удивится, а потом вполне может прийти в себя и вспомнить свой профессиональный долг. Уйду ли я после этого живой из квартиры номер десять?

Рассуждая подобным образом, я невольно замедляла шаг, пока не обнаружила, что с черепашьей скоростью плетусь по дорожке, протоптанной жильцами группы многоэтажек напрямик через кочковатую пустошь. Однако девятиэтажки все же приближались, медленно, но неотвратимо. «Игнатова, 1», — прочитала я на сером боку ближайшего здания. Стоп, а мне-то нужна — или все-таки не нужна? — улица каких-то братьев!

— Не подскажешь, где тут улица Братьев Игнатовых? — спросила я пробегающую мимо резвую девочку с мороженым.