Шрифт:
Иван да Марья
1
Странны дни в долине ровной, Cветел дух осенний на земле. Поле пусто. Сердце грустью полно. Скучно жить в своем родном селе… Осенью душевное сомненье Cтелется, как деревенский дым. Умолкает полевое пенье, Но я полон им одним. Много в жизни сумрачной тревоги, Много бед несут с собою дни. Под дождем осенние дороги, Тяжело ходить по ним. Надобно себя томить сухой работой, Чтобы жизнь была в тугом русле. Надо медом наливать пустые соты, Жизнь держать не ниткой, а в узле. Пусть роятся в голове заботы — Будет дело молодым рукам, Надо мир промаслить нашим потом, Скорость дать его маховикам. Человек от старости седеет, Осень сыплет волос золотой. Так природа в августе вдовеет, Умирает молодой. Но в глухую гибнущую осень Скорбно и навеки можно полюбить: Зеленеют ведь зимою сосны — Круглый год необходимо жить. 2
Третий год я был комсомолистом, В сентябре мне стало двадцать лет. Ни оратором, ни красным гармонистом Я не значился — Имел пустой билет. — Что же, Ваня, ты бы хоть влюбился Или станцию построил на ручье, Видишь — комсомол зашился, А ты бродишь как ничей! И случилось (Погадал мне парень) — Стало быть, в соку моя душа, Не присушкой же я был отравлен — Я заметил: Очень Маша хороша. И действительно, Мила мне Маша. Только я вот не душист, Красотой не разукрашен, Но зато — комсомолист! Вот однажды подошел я к Маше Шагом твердым, как партийный человек: — Правда, клуб прилично наш украшен, Чувствуете вы индустриальный век? Мне сказала Маша кротко: — Краснота!.. и скучно без цветов! Я ей вежливо, но четко: — Здесь в грядущее постройка Металлических мостов! — Где же мост? — Спросила Маша. Тут я лозунг указал. — То висит матерья ваша: Мост чугунный где, вокзал! Беспартийщина в натуре, Но на то ведь мы вожди: Парня, девку, дурня, дуру С коммунизмом увяжи! 3
Босиком по мокрым листьям Полудуркой осень шла. В поле позднем, В поле чистом Ветер за руку вела. По родным немым дорогам Я невесело хожу: Кроме Маши Симпатичных много, Только ими я не дорожу. Тихий сон питает тело силой, Эти силы мучают меня: В первый раз душа моя любила, Даже мать мне стала не родня… Что же, Маша, долго медлишь? Ведь нечаянно тебя люблю. Если чувством мне ответишь, Душу я твою не оскорблю… Не мудра по книге Маша, Не держала писчего пера — Человек не этим важен, Если он роднее, чем сестра. Есть такие люди в мире — Ошибаются вести по пальцам счет. Но зато — в них сложенные крылья, Разум их нечаянно течет. 4
— Слушай, Ваня, ты такой хороший И не думай плохо про меня! Ты пойми слова мои как можешь: И любовь и правда ведь одна. Эта осень, милый, на исходе, Будет скоро зимняя пора. Ты не станешь по своей охоте Вековать с девицей вечера. Я не очень личностью пригожа (Ты напрасно это говоришь), Не лицо — другое мне дороже, Что без слова ты в себе хранишь. Я люблю не прелесть человека, А его сердечное добро: Полюблю и горбуна-калеку — Жить ведь с мужем, не с горбом. Я не очень умная, Ванюша, Место мысли сердцем занято, Я конечно жизнь отдам за мужа Человек я верный и простой… Но в любви я буду лютый ветер, Ревностью замучаю лихой — Не умею скучно жить на свете, Кровь во мне, а не песок сухой. Но мы рано молодости влагу Друг у друга пьем из уст, Оттого сердечною отвагой Человек так рано пуст… Не люби меня напрасно, Ваня, Ты потерян будешь для людей, Уж тебя работа не потянет — Трудно, Ваня, бабою владеть. Я люблю сама тебя нечайно И любви в себе не поборю, Но со мной душа твоя устанет — Я вперед про это говорю. Ну, пускай с тобою мы поладим! — Загрызут нас люди и нужда. Нам с тобою и немного надо, Но и это не дается никогда. Знаешь, Ваня, бабы с мужиками Как живут до гробовой доски? Начали любовью — бьются кулаками: Не минует баба мужниной руки. Может быть, наверно очень скоро, Ласковее люди будут на земле — Вот тогда навеки и без спора Мужиком и бабой станем на селе. Бегство
«Томится сила недр земного шара…»
«Резцом эпох и молотом времен…»
«Земля — дума, песня не пропетая…»