— Хорошо. Я тоже не ел. Надевай пальто.

Она не пошевелилась, тогда он накинул пальто ей на плечи и повернул ее к дверям.

— Бранд, я никуда не пойду. Конни…

— Конни спит. И она попросила меня отвезти тебя домой. Я это сделаю, но сначала что-нибудь запихну в тебя по дороге. Ты похожа на привидение, и это тебе совсем не идет.

На самом деле он думал, что бледность очень ей идет. В ней появилось что-то неземное, и она была красивее, чем когда-либо. Однако она забыла поесть, и в нем шевельнулось воспоминание о тех временах, когда он заботился о ней. Тогда все было проще, потому что она была маленькой и зависела от него. А теперь у нее своя жизнь, и она может есть или не есть когда ей угодно.

— Пошли, — повторил он, не обращая внимания на ее возражения. — Моя машина за углом.

К его удивлению и невыразимому облегчению, Изабелла умолкла и позволила ему вывести ее в коридор.

Бранд вел свой синий «ягуар» на довольно-таки большой скорости. И направлялся он вон из города. Изабелла сидела рядом с ним и вспоминала, что он всегда водит машину, как будто это не машина, а самолет. Она откинула назад голову и сквозь полуприкрытые веки видела длинную светящуюся полосу желтых фонарей. Потом вмиг стемнело, когда Бранд завернул к маленькому ресторанчику с тяжелой дубовой дверью.

— Где мы? — спросила она, изо всех сил стараясь не заснуть. — Я не одета для…

— Ты отлично выглядишь в черных штанах и красной блузке. Она идет твоим глазам.

Бранд произнес это без всякого выражения, но, когда Изабелла взглянула на него, между ними словно пробежала искра, и прежде, чем он отвернулся, она заметила, как у него расширились зрачки, значит, он волновался куда сильнее, чем хотел показать.

Изабелла ощутила победный восторг и совсем забыла о сне.

— Где мы? — повторила она свой вопрос, когда Бранд подал ей руку. — Я не знаю…

— И неудивительно. Здесь клуб. Тихо, приятно и никого лишнего.

— Хорошее место для жен, которых не хочешь никому показывать, — сказала Изабелла, не скрывая, что уязвлена.

— Или для любовниц, — подтвердил он, похлопывая ее по спине, чтобы, Изабелла не сомневалась, позлить ее. — Но на самом деле я думал, ты захочешь поесть в тихом месте, потому что у тебя был тяжелый день. Если я и сказал, что хочу кое-что обсудить с тобой, то вовсе не желаю делать этот день еще тяжелее для тебя.

— Спасибо.

Изабелла не знала, как ей вести себя с Брандом, который, с одной стороны, изображал хозяина, а с другой — был совершенно бесстрастен. Она ждала скандала из-за того, что его не поставили в известность, а ему как будто все равно.

Очень скоро она поняла, что ошибалась.

Бранд повел ее по лестнице в сумеречный подвальчик со сверкавшим полом и всего несколькими столиками. Здесь действительно можно говорить, как будто наедине. В большом камине ярко горел огонь. Несколько хороших бронзовых чеканок висели на стенах, не говоря о прекрасных картинах викторианской эпохи.

Официант привел их к столику у камина, и, когда Изабелла села, она сразу почувствовала себя легко и умиротворенно, что было очень странно, потому что как раз умиротворение не нисходило на нее всю последнюю неделю.

Бранд близко к сердцу принял свои обязанности отца, и, хотя она упрашивала его как-нибудь совместить свои посещения с ее работой, он пренебрегал ее просьбами и появлялся, когда хотел и где хотел. Его присутствие смущало ее, она нервничала и терялась, особенно когда вспоминала о его поцелуе.

Сейчас в этом теплом зале она почувствовала себя почти счастливой. А почему бы и нет? Ей предстоял вечер наедине с мужем, каких было всего два-три в прошлом, когда Бранд вдруг решался быть с ней особенно добрым. В те времена, правда, они ели исключительно пиццу.

Изабелла улыбнулась и попыталась расслабиться.

Через несколько минут от ее эйфории не осталось и следа.

— Почему ты не сообщила мне об операции? — потребовал ответа Бранд, едва официант принял у них заказ.

Изабелла сплела пальцы. Бранд становился чересчур требовательным. Конечно, он отец Конни, однако ему придется запомнить, что она — мать и за ней последнее слово во всех делах, которые касаются ее дочери.

— Я звонила тебе, — сказала она, помолчав. — Вероника ответила, что ты на работе.

— Понятно. А почему ты не позвонила туда?

Изабеллу не обманул его ласковый тон.

— Потому что мисс Дюбуа сообщила мне, что ты приказал тебя не беспокоить.