Теперь ей оставалось лишь упаковать домашние тапочки, и она будет совершенно готова. Рейс завтра в полдень. Еще ей оставалось решить, звонить Джеку или нет.

Спор на эту тему не умолкал в ее голове уже на протяжении почти десяти дней. Надин Буркель настаивала на том, что Кендра пробудет на ее вилле не меньше двух недель. Кендра добавила к этому времени еще две недели «на всякий случай». Она собиралась провести несколько дней на побережье в Нормандии (в месте высадки союзников) и в других местах, которые, как ей казалось, ее морской пехотинец может найти для себя привлекательными, если «случай» все же произойдет.

В действительности все ее приготовления делались «на тот самый случай», если она позвонит Джеку, увидит его, проведет с ним какое-то время, ну и так далее. Она хотела, чтобы… Но боялась этого. А что, если она заблуждается насчет чувств, которые они испытывают друг к другу? А что, если он изменил свое отношение к ней?

Зазвонил телефон. Кендра бросилась на кухню, ругая на чем свет стоит жадность, помешавшую ей установить аппарат в спальне.

— Хелло? — она услышала какие-то пощелкивания и причмокивания и затем неотчетливое эхо собственного голоса.

— Хелло? — повторила она громко.

— Зачем так громко?

Слова звучали то ясно, то совсем неразборчиво, но она мгновенно узнала голос Джека. Волна восторга пошла по ее телу. Он позвонил ей. Он позвонил ей из Парижа.

— Джек, слышимость очень плохая. Повесь трубку и набери еще раз.

— Ты… смеешься надо мной? Теперь, когда я… наконец… повесить трубку? Я могу… совершенно.

Кендра заскрипела зубами от огорчения.

— Разбираю только каждое четвертое твое слово, а мои отдаются эхом в телефонной трубке. Дай мне свой номер — я сама перезвоню тебе.

В трубке наступила тишина. Связь прервалась… И Кендра сделала свой выбор. Как может она поехать в Париж и не повидать его? Она хотела ответить на его звонок и… проклятие… у нее не было даже его номера. Ситуация становилась забавной. Все ее путешествие (ну, по крайней мере половина его) строилось в расчете на встречу с Джеком, но теперь, когда она наконец приняла решение… Что из того — ведь у нее нет никакой информации о том, где его искать… Впрочем… посольство. Она может найти его через посольство.

Телефон зазвонил снова.

— Теперь лучше? — слегка охрипший голос Джека излучал тепло.

— Намного лучше.

— Я не переставал думать о тебе.

— Я тоже иногда думала о тебе.

— Иногда? Видимо, пришло время повторить мой прощальный поцелуй.

— Ты был выше всяких похвал, — промурлыкала она. Самоуверенный комментарий, сорвавшийся с губ, удивил ее. Ее склонность к флирту не была чрезмерной, но неотразимая мужественность Джека вызывала неудержимое желание быть непредсказуемо-женственной.

— Ерунда, — сказал Джек убежденно, — я могу куда лучше. А как насчет Дня благодарения? Я только что сообразил, что вполне могу получить десятидневный отпуск в конце ноября. Могу я приехать повидать тебя?

— День благодарения еще далеко. — Кендра сделала глубокий вдох и решила превратить «если получится» в самую что ни на есть реальность.

— А что, если я приеду в Париж немного раньше?

— Тебе предстоит еще один тур? Фантастика! Как тебе удалось получить еще один тур так быстро? Особенно теперь, когда ты стала менеджером?

Эти слова наполнили радостью все ее существо.

Его уверенность в том, что она все-таки получила повышение, смыла всякие следы горечи, оставшейся в ней после разговора с Бобом Уорреном.

— Я не собираюсь сопровождать очередную группу туристов, Джек. Послушай, это — долгая история, я как-нибудь расскажу тебе.

— Я не могу больше ждать. Как долго ты сможешь пробыть здесь на этот раз?

— Буркели пригласили меня недели на две в Довиль. Думаю, что если ты еще хочешь… видеть меня, я бы сумела провести еще две недели в Париже.

— Кендра, я боюсь вызвать короткое замыкание, если начну тебе рассказывать о своем Желании увидеть тебя снова. Когда ты приезжаешь?

Быстро подсчитав в уме разницу во времени, она сказала:

— Около восьми утра по парижскому времени, послезавтра.

— А, черт. Я хотел бы встретить тебя, но не думаю, что удастся перенести мое дежурство — слишком мало времени.

— Мы можем подождать до Дня благодарения и тогда уж точно увидимся, — подразнила она его.